С любимыми не расставайтесь!

– Посмотрите мне в глаза, и я скажу, о чем вы сейчас думаете, – провозгласил конферансье голосом коверного.

Настя посмотрела ему в глаза.

Он хотел сказать что-то смешное, но запнулся.

– Вы сейчас думаете о том… – все же начал он и снова запнулся.

И замолк.

Тогда Настя сказала:

– Правильно.

– Что? – спросил конферансье.

– Вы правильно угадали, о чем я думаю. Только прошу вас, не говорите этого вслух.

– Прекрасно, – оживился и возликовал конферансье. – Пускай это остается между нами.

Протянув руку, он символически помог ей спуститься со сцены и раскланялся.

Все захлопали. Кто веселому конферансье, кто – Насте, а некоторые просто потому, что вот все было привычно и понятно и вдруг случилось что-то непривычное и не совсем понятное.

– Ан-тракт!! – триумфально оповестил конферансье, и в зале загорелся свет.

– Он что, правда угадал? – спросила Катя.

– Что вы, мне его просто жалко стало.

– Нет, как вы нашлись, – все поражался Леша, – вы очень здорово сказали, просто остроумно!

– А по-моему, его надо было наказать, – сказала Катя.

Тем временем они вышли в фойе, где уже начались танцы. Теперь все, кто проходил мимо и кто танцевал, оглядывались на Настю.

У нее было хорошее настроение, и она решила пошутить.

– Расскажите, чем вы занимаетесь, – попросила она Лешу.

– Я занимаюсь инфрагетеропепсией.

– Инфрагетеропепсией? Как странно!

– Что же странного?

– Что вы занимаетесь именно этим! Ведь не может быть, чтобы вы еще в детстве начали увлекаться инфрагетеропепсией!

– Что вы! В детстве я и не знал, что такое инфрагетеропепсия!

– Но ведь в детстве никто не знает, что такое инфрагетеропепсия. Как же потом появляются специалисты по инфрагетеропепсии?

Катя смотрела на них с беспокойством.

– Вас это действительно интересует? – спросил

Леша.

– Меня вот что интересует: когда вы впервые услышали это слово – инфрагетеропепсия, что вы почувствовали? Вы почувствовали, что это ваша судьба?

– Пойдем потанцуем, – сказала Катя.

Они пошли танцевать, и Леша сказал:

– Чехов правильно писал, что когда мы видим красоту в истинном смысле этого слова – то нам становится грустно. Начинаешь чувствовать, что ты – это явление временное, а красота – это вечное, как небо, как море…

Катино лицо стало замкнутым, она страдала.

Настя пожалела, что начала этот дурацкий разговор. Решила не расстраивать больше Катю, уйти.

Но Леша заметил это, оставил жену и заторопился за Настей. Нагнал ее в гардеробе, где она завязывала платок, повесив плащ на руку гипсовой скульптуре.

– Зачем же, еще рано!

– А если ей надо? Как можно задерживать человека, – одернула его Катя.

– До свиданья, – оказала Настя и пошла к выходу.

Звенели звонки, но никто не шел в зал. Все стояли и смотрели, как она надевает пальто, как она открывает дверь и как дверь за ней захлопнулась. Только тогда все пошли на второе отделение концерта.

– Ее надо проводить, – сказал вдруг Леша. – Пойдем проводим.

– Мы остаемся здесь, – подходя, сказала Катя.

– Нет, нет, это неудобно, я так не могу.

– Можешь.

– Ну хорошо, я провожу и вернусь. – Он бросился к выходу.

Катя быстро пошла за ним.

Он надел пальто. Катя тоже одевалась и тихо говорила:

– Опомнись, бессовестный…

Они вышли на улицу и стали догонять Настю.

– А мы решили вас проводить, – сказал Леша, когда они догнали ее.

– Зачем же, вот мой автобус.

– Может быть, погуляем? Хотите, мы вам покажем город? Правда, Катя? Я могу показать вам дом, где жила графиня из «Пиковой дамы». Хотите?

Настя замялась.

– Вообще-то я спешу…

– Почему же, – вмешалась Катя, – пойдемте гулять. Вам повезло, мне он не показывал дом, где жила графиня. Заодно уж и я ознакомлюсь.

– Катя, глупо сейчас обижаться! – сказал Леша.

– Счастливо погулять.

Катя отняла у мужа руку и побежала прочь.

– Что же вы стоите, догоните ее! – крикнула Настя. – Скорее же!

Леша побежал было, но вернулся.

– Ее уж не догнать. Она пошла домой, тут недалеко.

Настя стояла, сведя брови и не глядя на него. Горькие мысли пронеслись в ее голове. Потом она с отвращением подняла глаза, и Леша испугался.

– Стыдись! – крикнула она, забывшись и перейдя на «ты». – Как она тебя любит, ты задумывался над этим? Стоишь ты этого? Слепой человек, тебе выигрыш достался сто тысяч! Ты привык, что тебя любят, и думаешь, так и надо. Но знай, если с Катей, не дай бог, что-нибудь случится, ты жить не сможешь, ты пропадешь, будешь день и ночь о ней вспоминать, день и ночь, и вся твоя работа к чертям полетит! А ты за кем-то бегаешь! Уйди ты от меня, чтобы я тебя не видела, беги за ней!

Настя замахнулась и то ли ударила, то ли толкнула, чтобы он шел за Катей, повернулась и побежала. Она бежала по улице и бормотала про себя:

– Зачем это… зачем это… какой ужас, Катенька!.. За что нам эта беда, лучше бы я такая и оставалась, как раньше, и ничего бы этого не было…

Она выбежала на обрыв. Далеко внизу текла вода.

Оглянулась назад, в смятении помедлила и бросилась вниз. Где-то ударил колокол.

Она летела долго, то появляясь в отблесках зари, то пропадая.

ЕЩЕ РАЗ УДАРИЛ КОЛОКОЛ, И ЕЩЕ, ЭТО НА КОЛОКОЛЬНЕ – ШАТРОМ ОДНА НА ДРУГОЙ ДЕРЕВЯННЫЕ ЛУКОВИЦЫ – БИЛИ В КОЛОКОЛА.