С любовью, Босс

– Ты – друг Карла из России? – Вдруг говорит он по-русски. – Я правильно понимать?

– Я… – У меня язык прилипает к нёбу от волнения. – Я… да. – И тут же добавляю. – Нет. – Поднимаю взгляд на пожилую пару. – Я – его девушка. Где Карл?

Похоже, они ничего не понимают из моей речи, кроме имени Карл. Услышав его, женщина стискивает руку мужа.

– Вот. – Покопавшись по карманам, я достаю записку от босса и передаю ей. – Это он написал. Ваш адрес. Вы – Това? Да? Това Линдер?

Ей приходится опереться на локоть мужа, настолько она взволнована. Женщина пробегает глазами по записке, и у нее выступают слезы.

– Да что происходит? – Спрашиваю я по-английски.

И Эрик делает новую попытку взять меня за руку.

– Как тебя зовут? – Он говорит по-русски, видя мое смятение и пытаясь привлечь внимание.

– Диана.

– Ты – подруга Карл из России?

– Да. – Киваю я, злясь, что он разговаривает со мной, как с ребенком. – Где Карл? Мне нужно с ним поговорить.

Эрик делает глубокий вдох и зажмуривается. Я не понимаю, почему он не может сразу сказать мне, в чем дело. И тут же сразу понимаю, потому что Эри почти шепотом произносит:

– Карл ушел, его больше с нами нет.

Глава 46

– Он никого не предупредил. – Рассказывает Това. – Мы не ждали его приезда в тот день…

Мы сидим за столом на веранде, выходящей на море. Гьорд Линдер разливает кофе по чашкам, а Эрик устраивает на моих плечах теплый плед.

– Спасибо. – Благодарю я.

У меня не получается не смотреть на него: я впитываю взглядом буквально каждое его движение, и от этого по коже разбегаются мурашки.

– Мы сильно поругались перед его отъездом, – мрачно сообщает Эрик, усаживаясь на стул, стоящий справа от меня. – Я не верил, что Карл изменит решение и приедет на мою свадьбу.

– Карл всегда был своенравным, упрямым мальчиком. – Вздыхает его мать.

– У него был скверный характер, Това. – Поправляет ее муж.

– Да. Временами с ним было трудно. – Заключает она. – Поэтому мы не ждали, что он приедет на торжество. Но в пятницу вечером к нам заявились полицейские.

Това всхлипывает, закрывая рот ладонью.

– Карл не доехал совсем немного. – Поглаживая ее по плечу, рассказывает Гьорд. – Его такси слетело с дороги в двадцати километрах от Истада. По версии полицейских водитель уходил от столкновения со встречным автомобилем.

Я перестаю дышать, думая о том, как жила последние семнадцать дней, считая его подлецом.

Вспоминаю все его слова, хранящиеся у меня в сердце, все слова в целом мире, которые мы могли, но так и не сказали друг другу, и уже никогда не скажем. И все эти слова остаются теперь во мне навсегда – океанами фраз и восклицаний, которые накрывают с головой и утягивают меня в безумный водоворот.

– Диана?

Я открываю глаза. Эрик таращится на меня в изумлении.

– Ты в порядке?

– Не уверена. – Хрипло отвечаю ему.

– О, прости нас, деточка. – Зачем-то извиняется его мать. – Карл надеялся, что проживет намного дольше: хотя бы, месяцев семь. Для нас всех это невосполнимая утрата, мы ведь собирались быть с ним до последнего дня – пока болезнь не отнимет его у нас.

– Болезнь? – Мой голос дрожит.

– Рак. – Поясняет Гьорд. – Он… тебе не говорил?

Мне делается нехорошо. Я словно продираюсь куда-то сквозь вату. Его таблетки, плохое самочувствие, прием у доктора Якобссона…

– Он никому не говорил, мама. – Качает головой Эрик. – Ты же знаешь Карла. Все, что угодно, только не показывать свою слабость. Этот парень не привык никому уступать, даже мне. А тут какая-то болезнь. Кто угодно, только не Карл Линдер признал бы свое поражение!

– Он что, умирал? – Пищу я.

В моих глазах закипают слезы.

– Сын узнал, что смертельно болен в январе. – Надтреснуто произносит Това. – Лечение бы не помогло, да и Карл не хотел проживать полтора-два года в муках. Он отказался. Ему хотелось полноценно прожить столько, сколько отмерено. Хотелось сделать больше, успеть больше. – Она печально улыбается, глядя на море. – Мой мальчик всегда был увлечен только работой. Он думал, что у него в запасе еще куча времени…

Эрик закусывает щеку изнутри – точно также, как делал Карл.

– Это ужасно. – Вздыхаю я. – Несправедливо и ужасно.

Но так мне яснее становятся причины, по которым Карл постоянно выстраивал между нами барьеры. «Вряд ли, я могу дать женщине то, что ей нужно», – эти его слова разорвали меня на части. А ведь он всего лишь пытался сказать мне о том, чего боялся!

– Не знаю, станет ли мне когда-нибудь легче, – опуская голову на плечо мужа, говорит Това. – Я даже не успела поговорить с ним перед его гибелью! Я не смогла быть с ним последние минуты его жизни. Я не сказала, как люблю его!

– Мама, он знал. – Произносит Эрик.

– Он был так молод! – Сокрушается она. – И ничего не успел! Ничего не оставил после себя!

– Мам. – Он наклоняется через стол, чтобы сжать ее руку.