С любовью, Луков (ЛП)

Мы больше не выступали, но часто по утрам, прежде чем каток наполнялся молодыми, полными надежд фигуристами, он брал меня за руку, и мы вновь прокатывали любимые моменты из наших старых программ. Мы смеялись над половиной из них, в большинстве случаев заменяя тройные прыжки двойными, но время от времени все же ловили взгляды друг друга и знали, что думаем об одном и том же. Мы бы и сейчас сделали тройной прыжок. Например, тройной Тулуп. А иногда, в очень хорошие дни, и тройной Лутц. Просто чтобы знать, что все еще можем их исполнить.

А потом появлялись дети, и мы принимались за работу. В качестве тренеров. Иван занимался с несколькими мальчиками, а я — с девочками.

Мы раздумывали о том, чтобы тренировать парную команду... но только, если и когда найдем нужную пару. Мы просто еще не успели.

Прошло четыре года с тех пор, как я и Иван ушли из большого спорта, но нам все еще казалось, что прошло недостаточно времени.

Четыре года назад Ивану сделали операцию на позвоночнике. Операция оказалась настолько серьезной, что меня дважды вырвало в приемном покое больницы. Прошло целых четыре года с тех пор, как врач сказал, что с его стороны было бы опрометчиво продолжать выступать.

Так что четыре года назад Иван посмотрел на меня и сказал:

— Найди другого партнера. Тебе не нужно уходить из спорта из-за меня.

Ну что за идиот. Некоторые вещи никогда не меняются. Как будто был кто-то еще, с кем я хотела кататься.

Прошло пять лет с тех пор, как мы выиграли наш последний чемпионат мира.

Восемь лет назад мы стали чемпионами мира во второй раз.

Тогда мы смогли завоевать сразу две золотые медали. Одну в паре, а другую в командных соревнованиях. Иван стал самым титулованным американским фигуристом в истории.

Прошло девять лет с тех пор, как мы выиграли наш первый чемпионат мира и первый из трех национальных чемпионатов.

Но самое главное, прошло девять лет с тех пор, как мы поженились. Девять лет и три месяца с того момента, как Иван, задыхаясь и краснея, после проката нашей произвольной программы, стоя на льду, в то время, как зрители сходили с ума, сказал мне:

— Я думаю, ты должна выйти за меня, Пончик.

Я заставила его повторить предложение всего три раза. И когда мы поженились в той же самой церкви, где ДжоДжо с Джеймсом связали себя узами брака, это был величайший момент в моей жизни.

А потом родились Дэнни, Тати и Элена.

— Папа, — раздался тихий голос с пола. — Этот двойной аксель был небрежен, верно?

— Очень неряшливый, — солгал Иван, сжимая мое плечо.

— Ты ведь скажешь мне, если я буду неаккуратна?

Я взглянула на Ивана и вскинула брови, наблюдая, как он скорчил мне рожицу, потому что мы оба знали правду. Иван никогда бы не признался своей малышке, что она сделала что-то не так.

Но вернемся к реальности.

— Я скажу, если ты будешь плохо кататься, — раздался с пола голос семилетнего мальчика. — Вчера было плохо.

— Нет, не было! — закричала шестилетняя девочка, усаживаясь так, чтобы я могла видеть ее темную макушку впервые с тех пор, как мы все — включая трех собак и двух свиней — заняли гостиную, чтобы посмотреть чемпионат.

— Нет, было! — заявил Дэнни, все еще незаметный со своего места на полу. — Я наблюдал за тобой!

То ли в поддержку, то ли собираясь стать посредником между братом и сестрой, Элена, лежащая рядом с ДжоДжо, издала резкий вопль.

На этом спор закончился. Последовал долгий, протяжный вздох, потом еще один, и шестилетняя девочка снова устроилась рядом со своим старшим братом.

Молчание длилось секунд десять, прежде чем я услышала, как они начали препираться друг с другом.

Боже, это были мои кошмары. Мои малыши являлись властными, упрямыми и волевыми детьми, но я привыкла считать их очаровательными, хотя в действительности они все оставались занозами в заднице.

Но я так их любила; они стоили пропуска двух сезонов, которые мы с Иваном потратили на них. Дэнни никогда не узнает, что он был случайно зачат в ночь, когда мы выиграли наш второй Чемпионат мира... Но он определенно знал, что как только я узнала о беременности, то решила, что это лучшая новость на свете. Мы с Иваном создали новую жизнь. И это произошло в одну из наших лучших ночей.

А двенадцать месяцев спустя, я снова забеременела. Мы сделали это нарочно.

Потребовались годы, чтобы понять, что с нужным человеком жизнь станет гораздо лучше. И сидящий рядом идиот — тот, что обнимал меня и хватал за задницу в КИЛ, по крайней мере, дюжину раз, и который заботился обо мне и мотивировал меня, а также желал мне только лучшего каждый день моей жизни, оказался тем самым.

Словно читая мои мысли, Иван наклонился и поцеловал меня в висок, прижав к себе еще крепче.

— Мам, Дэнни только что ударил меня по лбу! — завопила Тати. — Я отпинаю его по ж-о-п-е!

— А что такое ж-о-п-е? — спросил Дэнни минуту спустя.

Моя мать, сидящая рядом с Бэном, повернулась и бросила на меня самодовольный взгляд. Ее посыл был абсолютно ясен.

Мои грехи воплотились в этих детях, и пришло время платить по счетам.

Но меня это не пугало. Совершенно.

Notes

[

←1

]