С любовью, Валентин

Догадка неприятно царапнула изнутри. Зубы стиснулись против воли, брови сошлись на переносице…

Вдох-выдох, мысли в кучку.

— Солнце, ты чего? — как можно спокойнее и ласковее сказал он, осторожно притягивая женщину к себе. — Я же пошутил, просто пошутил… Не стоит все воспринимать настолько буквально… — вдохнув запах ее еще влажных волос, он коротко, едва касаясь губами, поцеловал ее в макушку. От того, как доверчиво она прижалась к нему, в сознании мужчины чуть не прорвало плотину — еле сдержался, чтоб не поддаться порыву и не «навестить» Сергея прямо сейчас.

Первым делом, уложив Любовь на кровать, он потребовал показать руку. Люба нехотя протянула ее, не сводя с Вали обеспокоенного взгляда. То, что он увидел, когда отодвинул махровый рукав халата, заставило скрипнуть в негодовании зубами — на запястье багровел солидный синяк, который он не заметил раньше из-за длинных рукавов ее кофты.

— Это его рук дело, этого сукина сына, — не спросил, скорее констатировал он.

«Ну, чьего же еще, мать его?!» — Валя прошелся руками по волосам, тряхнул головой.

Дыхание перехватило, когда развязав пояс он откинул полы ее халата. Любовь засмущалась, попыталась прикрыть обнажившуюся грудь, но Валентин не позволил.

— Ты… очень красивая, — восторженно прошептал он, лаская взглядом желанное тело.

А потом склонился и стал осыпать грудь тягучими и сладкими, как мед поцелуями, скользя губами по ребрам и по впалому животу, возвращаясь к груди с аккуратными сосками, дразня их языком и поднимаясь выше, к бьющейся на шее жилке.

Перед глазами словно пелена встала, стоило Любови зарыться ладошками в его волосы и обхватить ногами за талию. Только тогда он понял, что навис над ней. В штанах сделалось тесно и нестерпимо зудело, отдавая тупой зубной болью. Он был готов овладеть ею, но остановился, касаясь почти сошедших синяков на ребрах:

— Болит? — хрипло прошептал он, целуя ее в уголок рта.

Люба виновато поджала губы.

— Понятно, — шумно выдохнул Валентин. Кинул ее халат куда-то на тумбочку, разделся сам, лег рядом и, притянув к себе Любу, крепко обнял и подоткнул ей одеяло. — Спи, солнце… — он коротко коснулся губами ее волос и, потянувшись, выключил бра над головой.

А про себя добавил: «Завтра разберемся с этим подонком».

Лежа в абсолютной тишине, в убийственной для себя близости с Любовью, он вслушивался в ставшее совсем скоро размеренным дыхание женщины, — вероятно, сказались события последних дней, или даже лет, месяцев? Сколько же она терпела, и зачем? — ощущая грудью ее вздымающуюся грудь и биение сердца. Поглаживал украдкой ее спину, обдумывая завтрашний день, а когда убедился, что она крепко спит — встал, осторожно выпутавшись из не менее крепких объятий, и, прихватив мобильник, прошел в ванную.

Первым делом принял холодный душ, а после взялся за телефон.

— Важен, извини, что так поздно, — взглянув в зеркало, Валя с силой растер влагу по лицу, — звоню, чтоб предупредить: я завтра ну никак не смогу выйти, вот хоть убей — день под завязку… По последним проектам все готово, макеты сбросил арт-директору на согласование… — он помолчал с секунду. — Тимох, у меня к тебе просьба будет. Выслушаешь? — получив утвердительный ответ через недолгое ворчание, он продолжил: — У тебя ведь шурин гендиректор нашего завода… Хочу попросить его об одном одолжении. Поможешь, старик?

16. (12 фев)

Утром за завтраком в какой-то кафешке Валя сообщил Любови о том, что он сегодня выходной: отпросился у начальства, помня, что у нее сегодня нет уроков.

— И чем планируешь заняться? — поинтересовалась Люба, улыбаясь: — Не целый же день в номере сидеть?

— А мы и не будем, — отозвался он, допивая свой кофе. — Как для начала — поговорим, — и не дав ей и слова вставить, спросил: — Люб, почему ты терпела его столько лет? Эти зверства? Почему не сняла побои? Его бы в два счета приструнили.

— Валюш, не все так просто… — она отвела взгляд. — Сергей — он не из таких, понимаешь? Он очень страшный человек… Но не всегда был таким. Он был абсолютно другим человеком, а эти скандалы и избиения… они начались полгода назад, или чуть больше… — равнодушно пожала плечами. — Поначалу я просто не хотела выносить сор из избы, как говорится. И надеялась, что вот совсем скоро прекратится этот… «кризис среднего возраста», что ли?.. Вернется тот человек, которого я знала и любила, за которого выходила замуж. Пыталась поддерживать его всячески, стала уделять ему больше внимания… Но, как видишь, не помогло, — грустно улыбнулась Любовь. — А потом осталось только одно желание: свалить от него, хоть куда, главное подальше… Только идти было некуда, — она коротко обрисовала ситуацию, — и в это все упиралось… Так что мой тебе совет, и просьба в одном флаконе: не надо привлекать полицию и прочих… Это дерьмо лучше вообще не трогать, иначе рискуешь обляпаться сам.