С Лубянки на фронт

Нет такой положительной выгоды, для которой война не была бы слишком дорогой ценой. Только отклонение еще больших бедствий может оправдать войну.

Фридрих Генц

После сдачи дел 3-го Управления НКО СССР начальнику вновь организованного 17 июля 1941 года Управления особых отделов НКВД СССР комиссару госбезопасности 3-го ранга В.С. Абакумову А.Н. Михеев выехал на Юго-Западный фронт (ЮЗФ) в качестве начальника Особого отдела ЮЗФ, захватив с собой часть оперативников центрального аппарата.

Есть данные, что просьба, изложенная в рапорте А.Н. Михеева об отправке его на фронт в середине июля сорок первого, рассматривалась Сталиным и была удовлетворена им лично. Наверное, руководитель страны тоже прочувствовал искренность в патриотическом порыве порой ершистого молодого начальника военной контрразведки. И он, невольно подчиняясь глубоким мыслям, запечатленным Данте Алигьери в песни четвертой из «Божественной комедии», — «ворвался вглубь моей дремоты сонной / тяжелый гул, и я очнулся вдруг, / как человек, насильно пробужденный», — понял, что в тот момент он может и должен поступить только так и не иначе.

Думается, Михеев пытался уйти в другую жизнь, чтобы забыть то, что было еще недавно и с чем он был не во всем согласен. Но это мнение автора…

Да, семнадцатого июля Анатолий Николаевич был назначен начальником Особого отдела Юго-Западного фронта, но это назначение не следует считать понижением. Надо учитывать суровость того времени. В те дни ведь решалась судьба страны! Германские войска, реализуя свой план «блицкрига» в ходе авантюрной операции «Барбаросса», готовились за какие-то теплые недели лета и в крайнем случае ранней осени управиться с Советской Россией. Поэтому в действующую армию направляли самых надежных, проверенных в делах командиров, самых лучших начальников.

Лишним доказательством такой практики в те тяжелейшие дни для советских людей является утверждение на должность командующего Резервным фронтом первого заместителя наркома обороны генерала армии Г.К. Жукова.

А на следующий день 18 июля 1941 года ЦК ВКП(б) принял Постановление «Об организации борьбы в тылу германских войск», что явилось солидным подспорьем и конкретным целевым указателем в организации дальнейшего развертывания партизанских и разведывательно-диверсионных действий за линией фронта. Это хорошо понимал А.Н. Михеев, работавший в тесном контакте с 5-м Управлением РККА, которое было преобразовано 26 июня 1940 года в Разведывательное управление Генштаба Красной армии, возглавляемое генерал-лейтенантом Ф.И. Голиковым. На представителей военной разведки возлагалась большая часть задач по работе в направлении создания мощной базы партизанского движения. Отряды народных мстителей надо было обучать и материально обеспечивать…

А в это же самое время за сотни километров от советской границы, в фашистской Германии, происходили радостные события. На аэродроме Гроссенхайн творилось что-то торжественно-невообразимое. Сквозь надрывный вой авиационных моторов и режущих со свистом лопастей самолетных пропеллеров прорывались дикие, исступленные выкрики авиатехников и представителей других служб аэродромного обслуживания. Из плавно садившихся юнкерсов, освободившихся от внутрифюзеляжного груза — авиабомб, сброшенных на объекты советской территории, вываливались счастливые несбитые летчики Третьего рейха и тут же попадали в объятия своих коллег.

Героев люфтваффе Германа Геринга подбрасывали вверх, радуясь их успешной «работе» и благополучному возвращения. Не исключено, что именно некоторые из этих юнкерсов прочесывали и прореживали пулями, снарядами и бомбами толпы эвакуирующегося мирного населения, идущего по проселочным дорогам и асфальтированным шоссе, а также автотранспорт, двигающийся к передовой. Их могла встречать и наверняка встречала на пути в Особый отдел НКВД 6-й армии группа Д.Д. Плетнева и к штабу Юго-Западного фронта колонна А.Н. Михеева.

В этот же момент в штаб-квартире абвера в одном из залов готовилось совещание. Офицеры громко переговаривались, обсуждая первые удачные дни гитлеровского «блицкрига». Один из сотрудников военной разведки Вилли Шмудт расписывал коллеге богатства России и красоту «руссиш фрейлейн» — он уже бывал в Советском Союзе в качестве переводчика при строительстве тракторного завода на Волге — в Сталинграде…

Разговор смолк, как только в зал вошел начальник отдела абвер-2 полковник Эрвин фон Лахузен, который нарисовал картину скорого краха Советской России. После окончания информационного сообщения все дружно вскочили с мест:

— Хайль Гитлер! — хором гаркнули собравшиеся разведчики вермахта.

Вскоре после этого совещания на аэродром была направлена группа абверовских диверсантов с конкретными целями — на Восточный фронт…

* * *