С милым рай в шалаше

— Так, навестить её приехал, мёда банку привёз, лекарств ей накупил целую кучу в районе, чай сейчас пьют, разговаривают, планы у них там на будущее. Я ушла, не стала мешать.

Пока она говорит, мои руки в кулаки сжимаются, зубы скрипят, дышать тяжело становится. Значит, планы у неё со старостой, да? Ну, конечно, зачем я ей такой, если у неё Семёныч есть. Теперь понятно, почему мне отказывает. У меня шансов нет против Семёныча.

Я ещё сильнее себя накручиваю, кажется, уже пыхтеть начинаю, а тётя Маша масла в огонь подливает.

— Хороший мужик Семён, работящий, ответственный, не пьющий, холостой опять же. И Алинка девка ладная. Ну и пусть старше, главное же согласие между собой. Хорошая пара будет. Андрюша, с тобой всё хорошо? Ты чёй-то красный, у тебя не температура, случайно?

— Нет! — ответил, стиснув зубы, — на пожаре обгорел, всё хорошо, не волнуйтесь.

Немного отдышавшись и взяв себя в руки, я спросил у тёти Маши, нужна ли ей помощь, и хотел уже пойти к ней, как увидел, что Алина и староста вышли из дома. Он протянул ей руку, а она охотно вложила свою, и они стоят так, улыбаются друг другу. Долго.

Чёрт! Что ж так больно-то. От того, что это неизведанные ещё мной чувства, я не могу с ними справиться. Я подхватил тётку под руку и повёл её к ней же домой. Надо отвлечься.

Глава 20

АЛИНА

ПОСЛЕДСТВИЯ ПОЖАРА

Огонь потушили. Я даже не вспомню сейчас, что и как происходило. Когда поняла, что это мой дом горит, всё, мозг отключился, остались чисто инстинкты. Даже после того, как всё потушили, я начала обрабатывать раны и ожоги у соседей. Они сами подходили, как в медпункте, по очереди. Хорошо, что я приготовила мазь от ожогов, спасибо бабушке. Порезы обрабатывала просто спиртом, кто-то принёс. На бинты простынь рвала. Слышу вокруг меня разговоры, что это не просто возгорание, а поджог. Пока об этом не думаю.

Все постепенно разошлись. Оглянулась по сторонам, чего-то не хватает, не могу понять чего. В голове слишком много мыслей и страхов. Это мне повезло, опять Андрюша меня спас. А если бы не он, то, скорее всего, не было бы у меня дома. Дома в деревнях горят со скоростью спички. Поджог. Зачем это кому-то?

Андрюша! Вот что мне не хватало. Как же я так проворонила, когда он ушёл? Ну да, я в шоке была от случившегося. Но ушёл, не дал раны обработать. Надо к нему бежать.

Быстро вымылась, собрала сумку и к Андрюшеньке. Я так благодарна ему. Он мой герой. Хочется броситься ему на шею и расцеловать. Немного покраснела от такого признания самой себе. Но мне нельзя хотеть даже этого. Галя, наверное, уже у него дома, узнала новости и теперь жалеет его. Может, мне не ходить уже, а то нарвусь на интимную картину. Мне неприятно будет. Мне и сейчас неприятно, ревность душит прям.

Пойду. Раны и ожоги надо обработать всё равно, даже если Галина будет меня выгонять. Я, как врач, обязана помочь, тем более он меня спас.

Захожу к Андрею, он сидит на диване в комнате, вымылся уже. Расслаблен, глаза полуприкрыты. Конечно, устал неимоверно. Нога, скорее всего, до жути болит, по рукам кровь текла, я видела, когда пожар тушили.

— Андрюша, ты опять меня спас. Спасибо большое.

Я медленно подхожу к нему, смотрю на него с обожанием. Как не смотреть, он мой спаситель. Но вспомнив про Галю, беру себя в руки и включаю медсестру. Обработала и забинтовала руки, посмотрела ногу. Вспомнила, что на нём рубашка была полусгоревшая, потому задрала футболку и стала обрабатывать рану на животе.

До этого момента он не шевелился и сидел молча. Но когда я коснулась его живота, он резко притянул меня к себе и поцеловал. В голове набатом бьёт колокол. Он меня целует! Нельзя, нельзя. Но я себя не контролирую, я так этого хотела.

— Ты нужна мне. Нужна, слышишь? Я не могу без тебя, сладкая моя.

Это он шепчет мне в губы, не отрываясь от них. А у меня от его шёпота все волоски, какие есть, дыбом встают. Что он говорит? Зачем? Он меня с ума сводит. Нельзя, нельзя!

Сажает меня к себе на колени, я жмусь к нему сильнее. Нет, не я, моё тело, оно отдельно от мозга живёт. Что же я делаю? Но как же мне хорошо! Не только мне хорошо, Андрюша стонет, зарываясь мне в волосы одной рукой и прижимая меня за талию к себе сильнее другой.

— Что ты делаешь?.. Раны… ожог сильный… на животе… надо обработать…

Я уже задыхаюсь, но отрываю моё тело от его.

— Потом, всё потом, иди ко мне, девочка моя, — Андрюша тоже тяжело дышит и опять тянет к себе.

Я отстраняюсь от него телесно и морально, включаю медработника, это очень тяжело, когда он рядом и я прикасаюсь к нему. Но в любой момент может зайти его женщина, я не хочу этих двусмысленных ситуаций. Он тоже, наверное, понял, поэтому молчит и больше не пристаёт, только глаз своих тёмных с меня не спускает.

Я закончила с перевязкой, собрала сумку пошла на выход. Он молчит. Даже не пытается меня остановить. Значит, то, что он мне шептал в порыве страсти, это всё пустые слова? Или это была просто игра? Просто затащить в постель очередную женщину? Кобель он.

У самых дверей оборачиваюсь к нему и говорю, хочу точку поставить.