С милым рай в шалаше

Посидели, попили чай. Настроение у меня было хорошее, несмотря на такой тяжёлый день. Уже темно, но домой идти не хочется. Пожар вспоминается.

— Не ходи сегодня домой, доченька, останься у меня, спать есть где.

Баба Маша видит моё настроение, угадывает. Я соглашаюсь. Постелила себе на диване в зале, легла. Уснуть не могу, эмоции не позволяют.

Слышу, бабуля встала, вышла ко мне в комнату и села на стул у стола, смотрит на меня.

— Алина, девочка моя, я тут с тобой поговорить хотела.

— Слушаю, баб Маш.

— По поводу Андрея, только выслушай. Он мне как родной, сын-то мой погиб, так Андрей мне вместо него. Сегодня, когда староста у тебя был и я ушла, то встретила Андрея, он к тебе шёл. Но машину Семёна увидел.

Спросил у меня, мол, что староста у тебя делает. Я и сказала, что мёд привёз, лекарства из района, планы у вас на будущее. Только мне потом страшно смотреть на него было, я пожалела, что сказала. На нём лица не было. Он ревнует тебя, девочка. Я старая, давно живу и вижу всё. Мне кажется, что он тебя любит.

— Вам кажется, бабуль. У него Галя есть, она утешала его после пожара, я сама видела, мы у него дома встретились.

Тишина в доме, мы долго молчим, но баба Маша не выдерживает первая.

— Но я видела, что он кулаки сжимал и на вас так смотрел, когда вы за руки держались.

— Баб Маш, давайте не будем про него. Он не свободен, я к нему больше не пойду, а то Галя на всю деревню меня шлюхой называет, говорит, что я его у неё отбиваю. Мне это совсем не нужно, чтобы обо мне плохо говорили.

— Вот стерва эта Галька, поискать ещё таких, не угомонится никак. Мне кажется, она врёт, что они с Андреем вместе.

— Андрей не отрицает, поэтому говорить больше не о чем. Спокойной ночи.

Баба Маша ушла к себе, а я беззвучно заплакала. Какой тяжёлый день. И плохое, и хорошее в нём перемешалось сегодня.

Поцелуй Андрея — это хорошо или плохо? Хорошо, потому что мне понравилось с ним целоваться, мне действительно было хорошо, чувства будоражили, внизу живота скручивало от желания. Мне не хотелось от него отрываться, хотелось продолжения.

А плохо, потому что у него другая есть. Тогда зачем он меня целовал, сладкой девочкой называл? А мне ведь хорошо было от его ласки. Кобель он и всё.

Не везёт мне на мужиков, не в тех влюбляюсь, они мне больно делают.

Подскочила под крики петуха за окном, даже не поняла, где нахожусь. Баба Маша уже завтрак готовит. Она вообще спит?

Позавтракали с бабулей, я пошла к себе домой. Переоделась в удобную одежду, взяла моющие средства, тряпки и направилась к себе на работу. На мою работу.

Только начала прибираться, как услышала шум возле дверей и разговор женщин. Неужели уже пациенты? Рановато ещё.

Но женщины заходят в кабинет и начинают распределять обязанности по уборке.

— Алина, как там тебя по батюшке? Ты, это, не бойся, все свои. Меня Валентина зовут. Нам тут Светка сказала, что надо в больничке помочь прибрать. Так вот, мы тут. Пока нас трое, потом ещё девки подойдут. Мы мыть будем, а ты там со своими шкафами разбирайся.

Пришли с Валентиной Света и ещё одна женщина. Мне кажется, я видела её вчера в магазине, когда Галина предупреждала, чтобы они мужиков своих от меня спасали. Эта женщина подошла ко мне.

— Меня Лариса зовут. То, что вчера Галька говорила… Не заморачивайся, короче. Мы все её знаем, она много фантазирует.

— Спасибо, девочки, — искренне ответила я, — я благодарна за помощь.

— Помощь только пришла, ещё сделать ничего не успела. За работу, девочки.

И всё закипело и закрутилось. Пришли ещё две женщины и дедушка. Дедулечка на вид вроде бы старенький и слабенький, но так потихонечку и методично тяпочкой своей выбил всю траву перед больницей. Потом ещё и в кучку сгрёб и посередине дороги сжёг.

Светлана веником вымела все дорожки, девчонки помыли окна и всё внутри.

Я перебирала бумажки, карточки и медикаменты, которые остались после предыдущего фельдшера. Всё записывала, потому что могут спросить отчёт. И список составляла, что ещё нужно для работы. Семён сразу предупредил, чтобы слишком много не писала, всё равно не дадут, не положено для фельдшерского пункта. Но я писала в пределах разумного, конечно, а вдруг.

В обед Светлана сбегала домой и принесла варёной картошки с солёными огурцами. Вот это вкуснотища, да после такой работы.

Женщины работают, детишки их вокруг носятся, дедочек их тяпкой гоняет, помогать заставляет. Одни помогают, а другие так и бегают.

Женщины говорушки такие, всё про всех рассказали, по факту, а не сплетни, я их об этом попросила, чтобы меня в заблуждение не вводили. И много смеялись, конечно.