С нежностью цвета огня. Книга 2 (СИ)

Отбросив глупые мысли о том, как это выглядит со стороны и не приревнуют ли меня остальные, сама обнимаю его на прощание. Большую часть времени Сиора хочется просто дразнить, чтобы увидеть реакцию, но иногда он такой… подчёркнуто сильный, что поневоле начинаешь сочувствовать.

Его ответное объятие крепкое и достаточно долгое, чтобы успеть обвести губами край моего уха, спуститься на шею, жарко выдохнуть и вдоволь посмеяться, пока я с визгом пытаюсь вывернуться, тщась избежать шутливого поцелуя-укуса.

Рраяр был прав: при всей внешней изящности, вампиры сверхъестественно сильные! Сиор даже не напрягается!

Наконец, он просто разжимает руки:

— Победа будет за мной.

— Ещё скажи, что я сама сдамся! — фыркаю.

— О, поверь, сдашься.

Его голос настолько полон уверенности, что у меня по спине разбегаются мурашки предвкушения.

Отступив, он поворачивается к Аллеону:

— Я предупрежу тебя по артефакту, когда смогу заглянуть.

— Можешь и так приходить. Только убедись, что мы дома.

— Спасибо. Гостить у вас было приятно.

Проводив Сиора, возвращаемся к насущным делам.

— Мне тоже нужно идти, — чуть грустно улыбается Лен, махнув списком. — Тут девять имён, так что, наверное, провожусь дотемна.

— Я могу помочь, если хочешь, — предлагает оборотень.

— Не стоит, это работа стражников. Поезжайте домой, займитесь документами, почитайте что-нибудь, прогуляйтесь.

— Мы будем осторожны, — заверяет Эшер. — Не волнуйся об этом.

— Если что — амулеты у вас есть. Зовите.

Он сам подходит ко мне, двумя руками обнимает за талию и целует так неспешно и самозабвенно, что сердце пропускает пару ударов. Уходить окончательно расхотелось, поэтому при первой же попытке отстраниться, я прижимаюсь ближе, ловя губами его тихий смешок и втягивая в ещё один долгий поцелуй.

— Вечером буду дома, — тепло улыбается Аллеон. — Уверен, Эшер не даст тебе заскучать. Вам полезно побыть вдвоём. Это не так уж часто случается, так что наслаждайтесь.

Не то, чтобы мне не хочется остаться наедине с Эшером. Хочется, разумеется. Просто втроём тоже совсем не плохо.

— Увидимся за ужином, — вздыхаю.

Терпеливо дождавшись, пока мы попрощаемся, оборотень галантно предлагает локоть и накрывает мою ладонь своей.

— Пройдёмся?

— С удовольствием!

Дорога от здания Совета до дома давно изучена, но это вовсе не повод отказываться от прогулки. Выбрав наугад одну из незнакомых маленьких улочек, ведущих приблизительно в нужную сторону, тяну своего спутника к ней. Хоть Барриар и столица, мы вряд ли заблудимся, а шанс отыскать что-нибудь необычное довольно высок. Древние города богаты диковинками.

— Мне кое-что не понятно…

— Да?

— Почему за столько десятилетий попасть в Зачарованный лес смогла только дочь нисса Алкмаха? Ведь раньше туда наверняка открывали телепорты, значит, могли открыть их и потом, после появления купола. Изоляция была не обязательна.

— Купол сбил внутри весь магический фон, и телепорты туда больше не открывались. А новые координаты взять было неоткуда. Да не очень-то туда и рвались, опасаясь заразиться проклятием. Понимаешь, Дари, это сейчас Зачарованный лес — интересная площадка для исследований. А тогда он был угрозой безопасности во всём мире. Когда нашёлся хоть какой-то способ избавиться от неё, все с радостью за него ухватились и поспешили забыть, что то место вообще существует.

— Проклятье ведь уже исчезло? Никто больше не превратится в нежить?

— Я даже не уверен, что оно было… За всё время выдвинули много теорий, объясняющий то, что происходило в Лесу. Теперь появилась возможность это проверить, и, пока не узнают наверняка, купол не уберут. Больше никто не пострадает.

Ошибившись с парочкой поворотов, отвлекшись на лавку художника и «срезав» путь через крохотный сквер с прудом, мы оказываемся совсем не там, где я думала — на узкой старинной улице вместо благонадёжного района с обширными участками и особняками. Вокруг ни души. Неровная брусчатка под нашими ногами давно поросла зелёным мхом, а теснящиеся друг к другу дома словно сошли со страниц учебника по истории. Их штукатурка выцвела и осыпалась, давно не открывавшиеся окна и двери обвил вездесущий плющ. Но даже так это место не утратило очарования.

— Старый город, — с ностальгией произносит Эшер, оглядываясь. — Красивейшее место… Я не был здесь с пятнадцати лет, но дорога сама нас нашла.

Он фаталист. Упоминает предопределённость уже не в первый раз и, похоже, действительно верит, что всё на свете заранее решено. Может, в этом и кроется секрет его философского отношения к жизни?

Впрочем, я в любом случае так не смогу. Отсутствие свободы воли меня угнетает.

— Не думал, что вернуться будет приятно, — говорит тихо, проведя ладонью по шершавой стене ближайшего здания. — Словно ничего и не изменилось.

У него грустный голос. Случайность, по которой мы тут очутились, начинает казаться мне не такой уж счастливой.

— Плохие воспоминания?

— Хорошие. Мы часто приходили сюда полюбоваться и загадать желание у колодца на площади.

— Покажешь?