С нежностью цвета огня (СИ)

— Смотри, пр-р-релесть, какой я нашёл для тебя сарафан!

И ладно бы они просто говорили! Нет же, каждый норовит прикинуть на меня то, что нарыл в бездонном сундуке, попутно погладив по плечу, шее или даже бёдрам, покрутить в пальцах влажные волосы, шутливо поцеловать руку — причём не просто ладонь, а до самого локтя! Уследить, кто именно из них что-то делает невозможно даже имея дополнительную пару глаз на затылке и несколько по бокам.

Я бы не назвала это соблазнением, о котором предупреждал Рраяр. У них, вроде как, такая игра — кто первый понравится. Однако среди мужчин не чувствуется острого соперничества, как когда на кону победа или проигрыш, что наводит на мысль, что это всего лишь местное развлечение. В Талассе — рабы, а здесь — гости. Но игра игрой, а обаять оборотни пытаются по-настоящему, компенсируя недостаток умения неугасимым, мать его, энтузиазмом.

Пока пытаюсь побороть приступ раздражения из-за непрекращающегося шума и мельтешения, в голову приходит настолько забавная мысль, что мне впервые за последние два дня хочется рассмеяться.

— Тебе нравится, лапочка? — оживившись, подается навстречу молодой кот, глядя на меня, как на банку сметаны. — Наденешь?

Кажется, этот тут самый младший. Сайрис или Марам? Слишком уж много знакомств сразу, так сходу и не запомнить. К тому же, почти все оборотни в деревне одинаково высокие и темноволосые, изредка встречаются блондины, а вот рыжих я совсем не заметила. Рраяр точно будет иметь успех.

В руках у докучливого парня что-то полупрозрачное, отдалённо напоминающее рубашку. Он что, серьёзно думает, что я это возьму? Обрила бы! Налысо!

— Подумала о своей семье. Представила, что будет, если мужья попытаются помогать мне с одеждой, как вы сейчас.

— И сколько же у тебя супругов? — уточняет Терион, поглядывая на мой светящийся браслет. — Мне казалось, твой муж — Рраяр, это не так?

— Пока трое, — улыбаюсь без зазрения совести. — Рраяр второй по счёту. У нас замечательная большая семья!

Тут происходит невероятное! Переглянувшись, набившиеся в комнатку парни начинают понемногу рассасываться! Остаются только самые стойкие — настырный Терион, улыбчивый великан, по-видимому, не слишком обременённый умом, и надоедливый тип, упорно зовущий меня лапочкой. От всех троих уже зубы сводит. Может, нужно было соврать? Вдруг, если б я сказала, что мужей у меня четверо или пятеро, эти трое бы тоже ушли?

Что странно, присутствие матери, нисколько парней не смущает. Да и она особого внимания на их попытки заигрывания со мной не обращает. Со своими родителями я даже представить такое не могу.

— У вас очень необычная деревня. Ты здесь родилась, Минира?

Для этих мест у Миниры довольно выделяющаяся внешность. В противовес подавляющему большинству, она светлокожая и синеглазая, и, к тому же, обладательница великолепной золотистой косы, кончик которой достаёт до самой поясницы. Пожалуй, она — единственная, кто мне нравится.

— Нет, я из Леора, — смеётся женщина, сноровисто вытаскивая из сундука вещи. — Отец был купцом, и однажды мы всем караваном заблудились в лесу. Отец всё клялся, что никакого леса тут отродясь не было, однако ж мы проплутали целых пять дней, прежде чем Оррин нас нашёл и пригласил в свой дом.

— И тут мама сразу влюбилась! — довольно заканчивает историю Терион.

— Не сразу! — недовольно оборачивается к сыну Минира. — Дайте нам с Дариссой поговорить, хулиганы! Идите пока обедом займитесь!

Не прочитав у меня на лице ничего утешительного, мужской коллектив отправляется на кухню.

Слава Создателю! Блаженная тишина!

— Тебе, наверное, они надоели?

— Как бы сказать… их очень много.

Минира понимающе улыбается:

— Я тоже так думала, когда только здесь оказалась. Столько свободных привлекательных мужчин… Не сердись на мальчиков. На самом деле они добрые и заботливые, охотники хорошие. В деревне не слишком-то много женщин, а ты новенькая и отличаешься от оборотниц… Как тебе это?

Стараниями Рраяра моё платье выглядит неплохо, но слишком привлекает внимание, так что лучше сменить его на что-то более привычное глазу обывателей. Предложенное белое, в крупный красный цветок, симпатичное, но не совсем то, что я бы хотела, с учётом того, что впереди вечер в компании всё тех же «мальчиков».

— А можно что-нибудь более скромное? С длинным рукавом и не таким широким вырезом.

Не хочу, чтобы мне слюнявили руки или мусолили шею. Даже когда меня Лен во второй ипостаси облизывал, не было так противно.

— Хм… Что-нибудь вроде этого?

— Да!

Новое платье светло-зелёного цвета с золотистой вышивкой по подолу и вороту лишь чуть-чуть открывает ключицы и полностью прячет руки. Идеально!

— Я буду в столовой, прослежу, чтоб ребята за тобой не подсматривали. Приходи к нам, как оденешься.

Почему она говорит о своих сыновьях так, словно им лет по десять, и подсматривать за переодевающейся посторонней женщиной, — невинная детская шалость?

Будь моя воля, ни на минуту бы тут не задерживалась!