С открытым сердцем. Истории пациентов врача-кардиолога, перевернувшие его взгляд на главный орган человека

Лиллехай ввел Грегори пластиковые катетеры, а его ассистенты тем временем ввели аналогичные катетеры Лиману. Мальчика затем подсоединили к его отцу – вена в вену, артерия в артерию – с помощью пивного шланга и молочного насоса фирмы Sigmamotor.

Команде Лиллехая нужно было быть осторожными – если насос перекачает слишком мало крови, это приведет к дефициту кислорода в органах Грегори, а если слишком много, то это может привести к отеку мозга и тканей. Когда насос был включен и проверен на протечки, Лиллехай перевязал входящие и исходящие сосуды сердца Грегори, изолируя его от цикла кровообращения. С этого момента сердце и легкие Лимана Глиддена поддерживали жизнь как в нем самом, так и в его сыне, – точно так же, как организм матери обеспечивает нерожденного ребенка.

Лиллехай оперировал синеватую сливу сердечка в груди Грегори в течение тринадцати с половиной минут – куда дольше, чем было бы возможно, используй он гипотермию. Он прорезал внешнюю стенку сердца.

В относительно обескровленной среде видимость была хорошей. Он быстро нашел ДМЖП. Порок сердца мог выглядеть по-разному: как отверстие, разрыв, подвижная мембрана, затрагивающая работу клапанов, или даже как швейцарский сыр, но, к счастью для Лиллехая (и его пациента), в септе между желудочками было лишь одно отверстие размером с монетку. Он зашил его дюжиной стежков шелковой нити.

Когда Лиллехай закончил шить, его ассистенты сняли шину с полой вены Грегори, позволяя крови снова наполнить сердце. Почти мгновенно – к всеобщему, в том числе Лиллехая, удивлению, – оно стало активно сокращаться. Когда отключили молочный насос, отца и сына быстро рассоединили, а их раны зашили. Лиллехай и его ассистент с облегчением пожали друг другу руки через стол, на котором лежал мальчик. Пациентов отвезли восстанавливаться в отдельные палаты. Несколько часов спустя Лиллехай сообщил Франсис, что ее муж и сын пришли в сознание и находятся в нормальном состоянии.

Первые несколько дней постоперационная реабилитация Грегори проходила в плановом режиме. Он был слегка заторможенный от обезболивающих, но пил молоко и поел немного манной каши и яйца всмятку. Потом его настигла пневмония, «лучшая подруга стариков», как однажды назвал ее Ослер. Губы Грегори посинели, а дыхание участилось. Из трахеи постоянно вытягивали кровавую слизь. Несмотря на самые мощные антибиотики, его состояние ухудшалось. Ближе к концу анестезиологи накачивали ему прямо в легкие кислород из пакетов. Утром 6 апреля 1954 года, через одиннадцать дней после исторической операции, сердце Грегори Глиддена все-таки остановилось. Вскрытие показало, что причиной смерти была инфекция в груди. Его ДМЖП осталось закрытым.

Невзирая на неудачу, Лиллехай решил провести еще одну операцию по устранению ДМЖП, в этот раз на сердце четырехлетней девочки по имени Памела Шмидт, которая уже почти год жила в кислородной палатке. Когда Лиллехай впервые встретил ее, она уже сражалась с пневмонией, и ему пришлось ждать, пока подействует пенициллин. В ходе операции, которая длилась четыре с половиной часа, сердце Памелы было изолировано от цикла ее кровообращения в течение почти четырнадцати минут. В этот раз пациентка Лиллехая пережила операцию. Ее отец, выступивший донором, тоже нормально восстановился.

Тридцатого апреля 1954 года Лиллехай провел в Миннеаполисе конференцию, на которой рассказал о своем методе перекрестного кровообращения. Он показал слайды, иллюстрирующие ДМЖП, и рассказал о первой неудачной операции, проведенной на сердце Грегори Глиддена. Потом он представил собравшимся Памелу, красивую девочку с каштановыми волосами, которую на инвалидном кресле вывезли на сцену.

Репортеры пришли в восторг, и операция Лиллехая произвела всемирный фурор. Time назвал ее «дерзкой», New York Times считала подобное «невозможным». Лондонская газета Daily Mirror объявила операцию «такой экстравагантной и фантастичной, словно она сошла со страниц научного триллера за шиллинг». Памела тоже стала народной знаменитостью, побывала на телевидении и удостоилась фоторепортажа на шесть страниц в журнале Cosmopolitan. Американская кардиологическая ассоциация прозвала ее «Червонной королевой»[29].

Лиллехай, не понаслышке знающий, что такое трагедия, не забыл о Лимане и Франсис Глидден. Несколькими неделями ранее они, не в силах оплатить надгробье, похоронили Грегори в безымянной могиле рядом с его сестрой. Четвертого мая Лиллехай отправил им письмо: «Для меня по-прежнему является жестоким разочарованием то обстоятельство, что мы не смогли помочь Грегори успешно восстановиться после операции, которая прошла столь успешно. Я хочу снова сказать вам, что без воодушевления от результатов операции Грегори у меня бы не хватило духа продолжить свои изыскания <…> Я перед вами в долгу». Возможно, в долгу перед ними был не только он, но и весь мир.

Весной и летом 1954 года Лиллехай был единственным человеком на планете, проводившим сложные операции на открытом сердце.