С открытым сердцем. Истории пациентов врача-кардиолога, перевернувшие его взгляд на главный орган человека

Когда он закончил, то опустил изголовье хирургического стола пониже, чтобы в случае, если в сердце остался воздух, при таком положении тела он направился к ногам, подальше от мозга. Перфузиолог повернул один из переключателей, и аппарат сердечно-легочного кровообращения стал работать медленнее. Когда Шах снял зажим с аорты, кровь потекла по коронарным артериям, вымывая из сердца калиевый раствор, державший его в состоянии фибрилляции. Сердце поначалу билось несильно, почти синхронно с тяжелыми толчками аппарата вентиляции легких. Шах убрал из груди пациента оставшиеся трубки. Затем его ассистент закрыл грудную клетку и зашил ее стальной проволокой.

Мы закончили операцию. Я чувствовал невероятное облегчение, в основном за пациента, но еще и потому, что мне хотелось вернуться домой. Было почти пять часов утра, и я еле стоял на ногах. Шах казался напряженным. Давление пациента было опасно низким, всего 70/40. Сердце еще не начало работать в полную силу. Посовещавшись с анестезиологом, Шах ввел в аорту наполненную гелием ручную шаровую помпу для поддержания давления крови. С тревогой он смотрел на еще не пришедшего в сознание пациента. Потом сел на стул рядом с ним и стал ждать.

Я тоже прождал какое-то время, надеясь, что что-нибудь произойдет и все смогут пойти по домам. К тому моменту Шах не обращал на меня внимания. Я отправился в раздевалку, чтобы переодеться. Через некоторое время меня, спящего на жесткой лавке в раздевалке, разбудила медсестра и сказала, что отвезет меня домой. Мы быстро ехали по дорогам, покрытым жижей, которая напоминала пюре с подливкой. Вставало солнце, а на деревьях лежала пара дюймов свежего, выпавшего за ночь снега. Она довезла меня до дома моих родителей. Я тут же завалился спать.

Шах так и не позвонил мне, чтобы рассказать об исходе операции, но на следующий день я узнал от родителей, что пациент не выжил. Его давление продолжало падать, невзирая на помпу с гелием и внутривенные лекарства, и около семи утра, почти через семь часов после нашего прибытия в больницу, он пополнил список жертв эндокардита, великого убийцы Ослера.

Смертельный случай в самом начале моей карьеры стал для меня важным уроком. Каким бы невероятным ни было развитие кардиохирургии за последний век, сердце остается уязвимым органом. Несмотря на все наши старания, пациенты с болезнями сердца продолжают умирать.

6. Гайка

Размышления об эпохе, когда сосудистые болезни сердца могут быть предотвращены или замедлены, позволяют проникнуться ее величием. Пожалуй, это самое важное из всего, что может быть, ну, разве что кроме еды, наличия убежища и отсутствия войны.

Клод Бек Journal of Thoracic Surgery (1958)