С оттенком помешательства

Только сейчас, когда слезы более-менее высохли благодаря пережитому шоку, я признала в ней Катю Давыдову.

— Заткнись! Утоплю же! — рявкнул на нее Север со всей строгостью, а следом распорядился: — Кто-нибудь уведите ее отсюда!

Не нужно мне помогать! Я сама в состоянии уйти! Знаю, что тут лишняя!

Не желая более находиться здесь, я развернулась, но и шагу ступить не смогла. Застыла. Вросла ногами в землю, как только послышался до дрожи угрожающий тон:

— А к тебе, Лина, у меня имеется отдельный разговор! Наедине...

Тишина, а далее всплески. Звуки стекающей воды. Приближающиеся шаги и узнаваемый разряд тока по телу, возникший из-за прикосновения мокрой ладони к моей руке. Глаза в глаза. Хищный взгляд в перерез моему затравленному.

От губительной неизвестности, от его гипнотического воздействия меня пробрало до самых костей и кожа покрылась толстой коркой льда.

Север жестко стиснул мое запястье, дернул на себя. Словно безвольную куклу потащил меня за собой. В укрытие. В дом. Подальше от всех. Под галдящее улюлюканье присутствующих и недовольные причитания Козловой.

Кажется, я слышала еще голоса Яна и Леры, но что они говорили?

Я перестала что-либо понимать, стоило Северу окружить меня своей мистической аурой. Подавить тяжелой энергетикой.

Глава 10. Присвоение

— Довлатов, я не хочу ни о чем разговаривать. Нам не о чем говорить, — опомнившись, промямлила возмущенно, попыталась вырвать свою руку из захвата, но все тщетно.

Мозг начал сопротивляться, активно передавать сигналы бедствия предательскому телу. Ногам, которые все еще повиновались только Северу и следовали за ним по пятам.

Перед глазами в какой-то момент словно бегущая строка пронеслась. Красными, большими мигающими буквами, из которых складывалось предостерегающее: "Беги, дурная! Возвращайся домой, пока автобусы еще ходят... пока ты не оказалась в плену... В плену его глаз... Аромата, который ненавидишь, но в то же время по которому сходишь с ума!"

Север упрямствовал, усилив хватку и взяв меня на буксир. Заложив вираж, он последовал прямиком к лестнице, ведущей на второй этаж... А там... Там куча комнат, что в настоящий момент могли оказаться для меня пыточными.

— Есть о чем, поверь. Как знал, что трюк с Козловой сработает! А теперь нам нужно многое с тобой обсудить, — поведал он с величайшим спокойствием, но его ходящие ходуном желваки и пульсирующая жилка на лбу ясно давали понять, что он на взводе.

— Здесь? В доме Яна? — мученически простонала, выворачивая руку и скользя подошвой кроссовок по мраморному полу. — А на улице тебе чем плохо обсуждалось?

Резко притормозив у лестницы, Север недоверчиво вскинул бровь.

— Хочешь, чтобы все стали свидетелями нашего... разговора? — хмыкнул и окинул меня леденящим взором с мерцающими всполохами молний внутри. Одна из тех молний угодила точно в меня и прошла насквозь. Тогда Север наклонился к моему лицу и заставил кожу вспыхнуть сумасшедшим пламенем: — Нет, конечно, мы можем поехать ко мне. Там нам стопудово никто не помешает, но в таком случае я не...

Не желая преждевременно знать, что он "НЕ", я суматошно выпалила:

— Отлично! Можем поехать к тебе! Меня устраивает такой расклад!

Нет, я вовсе не считала этот вариант достойнейшим из всех прочих. Просто я опасалась его здесь и сейчас. Потому решилась пойти на маленькую хитрость. Хотела тем самым усыпить его бдительность, а дальше попытаться сбежать к себе домой. Уже не раз так получалось...

Север был несколько поражен моим ответом. Он склонил голову набок, пристально уставился на меня. Губы его расползлись в плотоядном оскале, а взгляд стал столь тяжелым, что я на себе могла ощутить всю ту тяжесть его фантазий, которые он успел прорисовать себе за какую-то секунду.

Змея, изображенная на его кисти, бросилась на меня, как настоящая. Костяшки холодных пальцев прошлись вдоль изгиба моей шеи, опустились к ключице и замедлили ход у ложбинки. Мягкое даже нежное прикосновение к коже породило на мне тысячи мурашек, расползающихся по телу крупной дрожью. Предательской и реагирующей так сильно только на него.

— Неожиданно. Но, знаешь, на твоем месте я бы хорошенько подумал, прежде чем идти туда, откуда тебя не выпустят пока не надоест, — хриплым полушепотом предостерег, словно он сам не хотел этого, будто боялся... за меня...

На запястье я больше не чувствовала жжения. Север каким-то чудом ослабил хват — не то намеренно, не то его бдительность уже находилась в сонном режиме. Моя же бдительность как никогда была начеку. Всего одно резкое движение — и у меня получилось выдернуть свою руку из его ладони.

Свобода!

Я не придумала ничего иного, кроме побега. Воспользовавшись заминкой, рванула со всех ног вдоль гостиной, суматошно оббежала диван.

А дальше? Куда дальше?