С оттенком помешательства

— Да мне-то зачем твоя верность? — возмущенно пропищала, выставив руки, хоть как-то ограждающие от могучей скалы, намеревающейся расплющить меня. — Просто я переживаю за твою девушку. Виолетта не заслужила к себе такого отношения! Надеюсь, она видела, как ты засовывал свой язык Козловой в глотку! Надеюсь, она смогла сделать выводы, чтобы бросить тебя!

— Ну, во-первых, я Виолетте ничего не обещал. Во-вторых, мы не встречались. Она просто... сделала мне одолжение, назовем это так. По своей воле сделала. Ее никто ни к чему не принуждал. А уж что она там себе напридумывала — проблемы только ее и никого больше. А, в-третьих, — ладонь Севера легла на мою щеку, подушечка большого пальца нежно огладила скулу. Ресницы затрепетали, в горле высохло все к чертовой матери, в животе защекотало. Так не бывает. Эта нежность не может быть приятной. Только не его, — Лин, я хочу понять, какой вывод из всего этого сделала ты?

Хочешь узнать, о чем я думаю? Хочешь, чтобы вылила на тебя всю грязь? Просишь об этом? Да, пожалуйста!

Мне осточертело молчать!

— Выводы о тебе я сделала уже давно! Но сейчас не о них, а... о моих чувствах к тебе, — воинственно произнесла, готовясь сбросить на него атомную бомбу.

— Та-а-ак... вот это уже интересно, — азартно выдохнул и, кажется, встал чуточку ближе, поскольку я могла ощутить его сердце, прорывающееся через грудь. — Я знал, что ты хочешь меня... Сталкерша.

Я лишь закатила глаза и мысленно сплюнула горечь. Не стала никак акцентировать внимание на последней фразе, сказанной самонадеянно. Тем более опровергать ее. Даже убирать его руку от своего лица было уже лень. У меня появилась другая миссия.

— Я ненавидела тебя, Довлатов! — заявила тоном, полным презрительности. — Ненавидела столь сильно, что если бы объявили судную ночь, ты бы стал единственным, кого бы я без сожалений пристрелила! Я ненавидела тебя настолько, что мне приятней было бы влачить свое жалкое существование на улице, чем рядом с таким мерзким человеком как ты! Я ненавидела тебя всей душой! Я мечтала о твоей смерти! В моей голове ты сдох тысячи раз! Так я тебя ненавидела! — почти кричала ему в лицо, чувствуя как опустошаюсь, как становится легче. — Но это прошло. Сейчас мне абсолютно плевать на тебя! Мне все равно, с кем ты спишь, с кем целуешься, кого используешь, лишь бы не трогал меня! Единственное, я надеюсь на то, что однажды кто-то использует тебя! Жестоко! И ты поймешь, каково это!

— Замолчи..., — угрожающе прошипел он, сжав мой подбородок до боли, а я только-только набрала обороты:

— Я искренне надеюсь, что найдется девушка, которой удастся проучить тебя!

— Прекрати! Закрой свой рот, пока я...

Я чувствовала как Довлатова трясло от злости, стремительно поглощающей его. Как искрил и потрескивал раскаленный воздух в кладовой. Как в безудержном темпе увеличилось напряжение между нами. Как пускался ток громадного вольтажа. Чувствовала, что провоцирую в нем агрессию, безвозвратную потерю самоконтроля.

Я находилась под угрозой, но ни на секунду не могла замолкнуть:

— Ты влюбишься в нее! Сильно! Настолько сильно, что сойдешь с ума!

Довлатов шумно дышал через ноздри, словно бык сумасшедший. В какой-то момент сильные пальцы на моем подбородке разжались, но только для того, чтобы Север мог стиснуть в кулаке мои волосы. Он прихватил их у корней и оттянул вниз, задрав тем самым мою голову кверху. Делая меня максимально уязвимой.

— ЛИ-НА, да заткнись же ты! — утробно, зловеще.

Мне было бы жутко больно... До ужаса страшно, если бы не адреналин, бурлящий в моей крови. Адреналиновый выброс делал свое дело, и я уже совершенно не видела рамок. Их не существовало больше.

— А ей удастся сравнять тебя с землей! Отомстить за всех униженных девушек, которыми ты воспользовался! Растоптать все твои чувства всмятку! Она вывернет твою душу наизнанку и ты вечно будешь жить с этой болью! Вечность! До конца своих дней!

— Да, сука... сука.... сука... — завыл раненым зверем, выставив ногу так, что его колено уперлось мне между ног. Мокрая грубая джинсовая ткань соприкоснулась с нежной тканью моего нижнего белья. Задела что-то такое, отчего низ живота прошило острой пульсацией. До судорог в конечностях. До жжения.

— А что насчет меня, то останься ты единственным парнем во Вселенной, я бы предпочла стать лесбиянкой, нежели чем связываться с тобой! Ты мне противен! — вцепилась мертвой хваткой в его плечи, отмечая невероятно тугие, каменные мышцы, содрогающиеся от внутренней борьбы. — Бергер превосходит тебя по всем фронтам! Он идеальный во всем! Он красивый! Сильный! Чуткий! Наверное, я влюбилась в него! Да, точно! Это любовь с первого взгляда! А еще он возбуждает меня по щелчку пальцев, а от тебя мне блевать хочется! Ясно?

Все... Я выдохлась!

До того, что от нехватки воздуха голова пошла кругом и сердце выстреливало пулеметной очередью.

А Север притих вдруг. Подозрительная. Опасная тишина. Даже дыхания его я больше не слышала, не улавливала на своем лице. Словно он чудеснейшим образом испарился. Растворился в воздухе.