С первого взгляда

— Поверь, этот месяц мигом и разом ему точно не показался. А вместе с ним и его окружению тоже. А Жанна улетела в Испанию. Лично ее в аэропорт увозил от Стельмаха. И знаешь, вот после разговора с ней он начал оживать. С головой в работу ушел, а вчера вечером приехал ко мне в клуб, сияя, как начищенный медяк.

Слова Макса теплом отдавались в сердце, пробуждая надежду на лучшее.

— Шире-шире улыбку, — смеется Гай.

— Хватит издеваться.

Чувствую себя подростком, но щеки покрывает румянец, а улыбка не сходит с лица. Ощущаю, как стремительно моя жизнь начинает меняться и приобретать совершенно другие краски. Яркие, насыщенные, приятные. Мне никогда не понять, что творится в голове у Стельмаха, но явно же не просто так все эти перемены.

— Значит, он вчера к тебе приезжал?

— Да заскакивал. Вроде как на путь примирения вышли, говорит.

— Вот вы хуже баб, частное слово! Только вот легкое движение, а вы уже эту тему «перетерли», — деланно возмущаюсь, внутренне едва ли не подпрыгивая от радости.

— Да он же с благородной миссией приходил. Узнать, что да как. Предупредить меня, чтобы близко шары к тебе не подкатывал, а то мне их на одно место натянут и все в таком духе.

Честное слово, у меня аж глаза на лоб полезли.

— Серьезно? Так и сказал?

— Он выразился менее корректно, но суть та же. Так что… если вдруг любовники где по шкафам сидят, лучше пусть с балкона сигают.

— Я живу на восьмом этаже, Гай.

— Поверь, лучше свернуть шею, чем жить без золотых я…

— Ваш кофе, Алия Дмитриевна!

Официантка в форме ставит передо мной кружку, перебивая словесный поток Гая, а я тихонько радуюсь. Если бы Стельмаху было на меня плевать, вряд ли бы он стал кидаться такими заявлениями. Беру кружку и прячу широченную улыбку за горячей посудиной.

— Сейчас ослепну, Лийчик.

— Отстань.

Макс смотрит на меня и улыбается. В глазах цвета неба искренняя радость и извечные смешинки.

— Я рад за вас, ребят, правда.

— Ты не так понял. У нас действительно ничего нет, только Майя.

Ох, как неубедительно, Лия! Даже сама себе не верю.

— Нет, детка, есть.

Упрямо качаю головой, не давая своей фантазии волю. Нет. Надеюсь, это пока нет. Все впереди.

Глава 44. Стельмах

Дни после возвращение Лии с мышкой в город затягивают в бешеную круговерть событий. Днем я разрываюсь между желанием бросить все и помчаться к ним, а вечером меня рвут на части желание остаться и благоразумие, приказывающее убираться восвояси. Пока что благоразумие лидирует. Да и Алия, несмотря на все, поглядывает с опаской. И ее можно понять. Столько лет я был в ее глазах похотливым козлом, забивающим на все, кроме удовлетворения физических потребностей и постоянной работы, что сейчас сложно перестроиться и видеть в моем лице уже не только того Стельмаха. Поэтому пока что доставка отправляет неизменно каждое утро ей в офис букеты, а я, как малолетний пацан, шлю СМС-ки и жду каждого ее звонка, как чего-то сверхчудесного. Смешно. Но факт: теперь я стал именно тем каблуком в отношении с ней, от каких всю жизнь бежал.

Мышка все больше привязывается ко мне, и я вижу это и таю. Думаю, моя зеленоглазка еще сама не понимает, но Лия права, на подсознательном уровне чувствует, что я для них с матерью не чужой человек. По крайней мере, мне хочется в это верить.

— Привет, Стельмах.

— Гай, здорово.

Выхожу из машины и притормаживаю рядом с другом. Гаевский с неизменной сигаретой в зубах стоит у входа в наш новый ночной клуб. Детище, с которым нам пришлось немало повозиться и дать неоднозначную сумму взяток паре чиновников. Удачно подобранное место — важная составляющая успешного старта. Наш “Рассвет” — житель самого центра города. Вокруг только элитные высотки, а соответственно, и клиентура в основной своей массе будет — щедрые толстосумы.

— Как движется работа?

— Почти все готово, остался внешний антураж. Гирлянды, шейкеры и прочая херабора еще едет.

— Подрядчики нам все сроки срывают, — тяну руку к пачке в желании закурить. Замотался в эти дни и никотиновую гадость незаметно почти полностью исключил из своей жизни. Вообще курил всегда редко, исключительно за компанию или когда нервы на пределе.

— Бросай уже это дело, — смеется Гай, щелкая зажигалкой, прикуривая мне.

— Что такое?

— Алия твоя этого не переваривает.

— Не понял. Раньше же…

— Раньше. Тут на днях, когда заезжала, то ее прямо конкретно замутило от дыма.

— А ты, баран, на улице курить не пробовал? — иногда реально руки чесались прихлопнуть Макса. Вот если есть в этом мире еще больший эгоист, чем я, думающий только о себе, так это Гаевский. — А не в помещении, да еще и рядом с моей девчонкой?

— Воу-воу, полегче, — хлопает по плечу этот ни о чем не задумывающийся распиздяй. — Я же не знал, что она так отреагирует.

— Увижу, что куришь рядом с ней, затолкаю эту гадость по самые гланды.

— Выдохни, Стельмах. Понял я уже: в сторону ее не дышать, не смотреть, руки не тянуть… усмири своего зверя, а то я ведь и в рожу могу дать.

Он прав. С момента возвращения Лии я просто тормозов не вижу.

— Усмирил.