С первого взгляда

— Вот именно. А ты ее отец… почему я должна одна отдуваться! — лучезарно улыбается блондиночка, вышибая дух и ломая все мои доводы протеста. Похоже обречены мы с этим псом жить под одной крышей. Браво, Стельмах, твоя жизнь явно была скучна…

Глава 45. Алия

После возвращения из отпуска бросилась разгребать весь накопившийся «завал» на работе. Артём последние дни тоже пропадает в офисе и так и не находит время к нам приехать, хоть и общается с мышкой каждый вечер по телефону, и та не устает звать «дядь Алтема» в гости. Ну, а с Артемом, естественно, и Арчи, про которого она не забывает мне напоминать каждую минуту, что мы дома. Думаю, еще немного, и я сдамся. Атаки с двух сторон в оба уха — и от Майи, и от Артема — я уже скоро не выдержу.

Сегодняшний вечер не становится исключением. Стельмах скидывает мне на телефон фото этого пушистого лисенка, и Майя ударяется в крокодильи слезы. Так что отцу приходится потом еще почти час успокаивать нашу зеленоглазку и рассказывать сказку. Это было смешно. Стельмах и сказка. Потом же, утомившись, мышка засыпает, и трубку уже беру я. Нервничая и волнуясь перед тем, как услышать его тихое: «я по вам соскучился», и проболтав до глубокой ночи, засыпаю от его неизменного: «сладких снов, Лия». Ну, какие после такого пожелания могут быть «сладкие сны»? Вот такие меня и мучают все эти стремительно несущихся, но невероятно длинных два дня.

Родители звонят каждый день, неизменно на позитиве и довольные спонтанным отпуском. Мама делится впечатлениями, а отец постоянно сетует на то, что работать надо, "а не вот это все". Однако я, наверное, злая дочь. Радуюсь тому, что они далеко. Мысленно настраиваю себя на "признания", но получается все еще плохо, хоть и врать становится, чем дальше, тем сложнее.

В среду обедаю опять у Гая, там же мельком в дверях вижусь с Артемом, который успевает только поцеловать в щечку и, крикнув «вечером заеду», уезжает.

— На встречу опаздывает, — лыбится негодяй Гаевский, получая очередной тычок по ребрам. — Черт, Лийчик, у меня там уже места живого нет! Любовницы возмущаются.

— Сядь на секс-диету. Тебе полезно.

— Ни хера не полезно. Один вон сидит уже, — кивает Макс головой в сторону удаляющейся машины Стельмаха. — Я столько работать, как он, чтобы не думать о физических потребностях, не смогу…

— А ты свечку держишь в его спальне? — звучит это, конечно грубо и обиженно, но не могу поверить, что такой мужчина, как Артем, напрочь исключил все свои постельные утехи. Кого ему ждать сидеть? Меня? Глупость.

— Мелкая ты еще и ни черта не понимаешь, — тяжко вздыхает котяра и обнимает за плечи, увлекая за собой. — Вот станешь мужиком в следующей жизни и поймешь, каково оно, когда стоит только на одну. А та еще хвостом крутит…

Что? Что это значит… да ну нет, не может такого быть. Или может? Кто крутит хвостом? Я ангел во плоти!

После обеда у Гаевского в клубе снова засела в офисе за работой и уже только в шестом часу помчалась за мышкой в сад. В итоге, прошатавшись в магазине почти полтора часа, домой с Майей возвращаемся уже около семи, как всегда, накупив вагон и маленькую тележку сладостей и пару-тройку плюшевых игрушек. Подкуп Майе за Арчи, которого так и не соглашаюсь взять к себе.

На улице, как и всегда зимой, темнеет рано. Сегодня к тому же еще и идет снег. Первым делом, заезжая во двор своего дома, замечаю машину Стельмаха. И уже потом, собственно, самого водителя. Значит, не обманул, приехал.

Артём, расхаживая вдоль машины, разговаривает с кем-то по телефону. В вечерних сумерках плохо видно, но, кажется, он не особо доволен, слушая собеседника. У него в ногах, виляя хвостом, носится Арчи, дергая кожаный поводок и то и дело норовя попасть под ноги Артему. Кажется, я понимаю, почему эти двое не уживаются: такую активную зверушку не многие вынесут. И мне моей “зверушки” хватает, не готова я себе на шею еще и пса посадить. А вообще забавно они смотрятся со стороны, как слон и моська.

Стельмах сегодня в неизменном черном кашемировом пальто, расстегнутом на груди так, словно и не дует колючий зимний ветер. Разметавшись от ветра, волосы спадают на лоб и вызывают ощутимый зуд в ладонях от желания убрать непослушную прядку. На щеках легкая небритость, а на лице задумчивое выражение, которое тут же исчезает, когда Артем замечает, что я паркуюсь. Закрывает машину и, попрощавшись с собеседником, двигается в нашу сторону, уверенно лавируя между сугробов с легкой улыбкой на губах.

— Дядь Алтем! — завизжала мышка, вскакивая с детского кресла и выскакивая из машины, понеслась к отцу. — Алчи!

— Привет, зеленоглазка! — подхватил мужчина на руки малышку, заслужив слюнявый поцелуйчик в щеку. — Как дела в саду?

— Муся меня налугала, — надула щеки Майя, тут же спрыгивая, чтобы "залюбить" своего пса, по которому за это время очень успела соскучиться.

— За что?

— Я слово плохое сказала.

— Какое?

— Муся, мозно я повторю? — смотрит на меня сама невинность, хлопая густыми ресничками и трепля собаку за ушами, от чего та так забавно рычит и едва ли не урчит, как довольный кот.