С первого взгляда

— Плести, — прикрывая рот ладошкой и усердно сдерживая хохот, говорит девчонка. — Делишь на три прядки и вот таким вот образом… — показывает странные манипуляции, что мои руки мысленно уже скрутились в узел, и я ни хера не понял, — заплетаешь.

— Издеваешься, да?

— Дядь Алтем… — дрыгает непоседа ногами, умудряясь крутить головой по сторонам. — Ты сделал мне косичку?

— У дяди Артёма руки не из того места растут, мышка.

— Это как? — хлопает пушистыми ресницами дочурка.

— Почему же сразу издеваюсь? — качает головой задира голубоглазая и острым локотком отодвигает меня в сторону. — Наслаждаюсь. Смотри и учись, беда-па… — вовремя прикусывает язык и, испуганно округляя свои невероятные глаза, смотрит на меня. — Кхм… беда-парикмахер.

— Точно… парикмахер.

Понимаю, что хочу слишком много и слишком быстро, но мечтаю услышать не пресловутое "Дядь Артем", а "папа".

Ладно, всему свое время.

— Вот так… — начинает Лия показывать нехитрые действия, но я ее уже не слушаю и косички так и не научусь плести, похоже. Боясь спугнуть девушку, неуверенно кладу руки на ее талию и, сжимая пальцы, притягиваю к себе. Захватывая в плотное кольцо рук и, прижимая к своей груди, слышу нервный выдох и ощущаю, как ее хрупкая фигурка дрожит, а руки, крепко вцепившиеся в непослушные локоны нашей дочурки, путаются и трясутся. Утыкаюсь носом в светлую макушку и блаженно закрываю глаза, вдыхая любимый запах, любимой… именно любимой женщины. Вспоминаю вкус ее губ и нежность рук, закипая и сходя с ума от ее близости и сбившегося дыхания. Меня ведет рядом с ней. Каким же я был тупым придурком, что не понял этого раньше. Меня же просто клинит на ней. С самой первой ночи, с первого взгляда и нашего первого раза, когда я вел себя, как последний скот. Девчонка, которая была влюблена в меня столько лет и желала получить только каплю нежности и ласки от желанного мужчины, получила исключительно грубость. Убить меня мало за это.

— Артём… — хриплым голосом призывает к благоразумию девушка, когда одна ладонь неосознанно ползет под тонкую блузку, касаясь мягкой, нежной кожи, плоского животика, а губы целуют в мочку ушка. "Голод" и почти месяц без секса дают о себе знать мощнейшим стояком и постоянным дискомфортом. Самоудовлетворением заниматься не привык, но, похоже, уже и до такого скачусь, потому что этот огонь по венам от вожделения невыносимо терпеть.

— Муся, а мы новую мозаику будем собилать?

Голос дочурки выдергивает из забытья, возвращает в реальность, и я отстраняюсь. Мы здесь не одни, и Лия до сих пор держит меня на некотором расстоянии от себя. Оно и правильно — заслужил. Не имею права просить сейчас чего-то большего, хоть и вижу, что ее реакция на меня тоже предельно однозначна.

— Извини, не сдержался… — сиплю резко просевшим голосом, уже, кажется, задыхаясь от желания. Отхожу к окну и даю себе пару минут, чтобы прийти в себя. Абсолютно бесцельно пялюсь на заснеженный двор и визжащую детвору на горках. Не люблю зиму, терпеть не могу морозы, но дочь наша любит. Этим точно в Лию пошла.

— Будем, мышка, но сначала ужин…

Пока мать с дочерью тихо переговариваются, мой мобильный дает о себе знать. Серганов. Опять вовремя.

"Тёмыч, здорово! Через послезавтра прилетаем. Рома напился на всю жизнь вперед. Моих не видел? Как они там?"

Димыч словно чует, когда ему нужно появиться в моей жизни. Заботливый отец, дед. Сколько раз уже я задавался вопросом: смогу ли я быть таким же?

Глубоко ухожу в свои мысли, закапываясь в нерадостных воспоминаниях из детства. Прихожу в себя, только когда Лия раз десять зовет меня по имени, а Майя тянет за руку и подпрыгивает от нетерпения.

— Дядь Алтем, пошли узинать.

— Артём, мы до тебя докричаться не можем, — улыбается хозяйка квартиры, выглядывая из кухни. Снова безразмерный бомбер и обтягивающие легинсы, снова смешной пучок на голове и чувство невероятного тепла от нее.

Родная. Домашняя. Удивительная. Любимая.

Присаживаюсь на корточки, вглядываясь в розовощекое личико и такие знакомые глаза за густым веером черных ресниц и улыбаюсь.

— Я не буду ужинать. Я поеду, ладно? — сейчас мне отчаянно хочется выйти на улицу. Курить хочу. Разобраться в своей голове окончательно и найти ниточку, за которую стоит зацепиться. Остаться один на один со своими демонами хочу. Бывает, моментами накатывает животный страх, который раздирает изнутри. Страх, что я слишком эгоистичный ублюдок и не смогу быть для мышки хорошим отцом. А для Лии… мужем. По-другому с ней нельзя. Гребаное раздвоение личности, когда и хочу до одури и боюсь до трясучки. Мои предки были отвратительны, и я боюсь стать для Майи таким же плохим.

— Посему?

— Работа, принцесса, — щелкаю малышку по курносому носику и, чмокнув в щечку, иду в прихожую. Одеться и на свежий воздух.

— Артём, все нормально? — выходит следом за мной Алия с неподдельным беспокойством на лице. — Почему ты…

— Все отлично.

— Стельмах… ты меня пугаешь…

Накидываю пальто и разворачиваюсь к замершей в метре от меня хозяйке квартиры.

— Не называй меня так, ладно? Артём, Лия.