С первого взгляда (Юмористические рассказы)

— И потом, — не совсем понимал обычая Козло­дуйский,— я, управляющий конторой, подношу на­чальнику главка на подносе буханку хлеба... Война, .что ли?! А он, начальник главка, на вокзале, при скоп­лении трудящихся, начинает жевать хлеб, будто век не ел. Потом этот... нужник.

— Рушник, — уточнил Мышелобов и неуверенно предложил: — Может, хлеб намазать салом? Или за­пивать чем?

Управляющий поймал председателя месткома в фокус очков. В последней мысли общественника мелькнуло что-то здраво-современное. Главный бухгалтер опять схватился за голову и начал ее расти­рать, разгоняя в ней мысли, как частицы в синхрофа­зотроне.

— А что, если рядом с хлебом будет стоять высо­кая, стройная белая бутылочка? — предложил Козло­дуйский, игриво поводя глазами в огромных впадинах и подергивая по-цыгански плечиками.

— С кефиром? — спросил бухгалтер, оторванный балансом от жизни.

— Со «Столичной», — объяснил ему Мышелобов, крутящийся в гуще масс.

— По-моему, это не противоречит нашему обы­чаю, — засмеялся управляющий.

— Тогда уж и закуску, — обиделся Нежила, — на­пример, баночку тресковой печени или этих... осьминогов-то...

— Можно и крабов добыть, — согласился Козло­дуйский, потирая руки. — Как у вас со средствами?

— Найдем, — быстро заверил бухгалтер, — тонну кровельного железа посчитаем за тонну еловых опи­лок.

Тут ему лоб тереть было не нужно, тут у него и так голова синхрофазотронила.

— И этот повесим, — добавил управляющий, — не дерюжно-посконный, а мохеровое полотенце. Да и бу­ханку класть ни к чему, хлеба он, что ли, не видел...

Через полтора часа к вокзалу подъехала легковая машина. Из нее вылезли три гражданина, по фа­милиям Козлодуйский, Мышелобов и Нежила. Двое последних положили на руки первому огромный под­нос, уставленный консервами и пакетами. Чтобы бу­тылке «Столичной» не так было одиноко на свете, их стояло две. На плече управляющего висело мохеровое пляжное полотенце, длинное, как поезд.

— Идти-то далеко?— буркнул Козлодуйский.

— Да рядом, — успокоил Мышелобов. — До кон­ца перрона.

— Мы пойдем сзади, — заверил Нежила.

— Чуть-чуть поодаль, — приказал управляющий. Он приподнял поднос и медленно вошел в людскую круговерть. Хорошо получалось: и начальника главка угостят в размере тонны кровельного железа, и никто фельетон не напишет — народный обычай, хлеб-соль.

Поезд уже подходил. Неожиданно к управляюще­му подскочил парень с рюкзаком, схватил с подноса пачку сигарет, бросил туда же деньги и крикнул, убе­гая за поездом:

— Сдачи не надо.

— О! — окнул рядом мужчина с сачком. — Пожа­луй, бутылочку «Столичной» возьму.

Козлодуйский беспомощно оглянулся, но его под­чиненные были сзади, согласно полученным указани­ям, изредка мелькая в толпе. Управляющий хотел по­ставить поднос и отобрать водку, но на пол же не поставишь.

— Хорошо вы придумали — товары к поезду вы­носить, — похвалил его мужчина и положил деньги на поднос.

— Ничего я не придумывал! — рявкнул Козлодуй­ский.

— Ну, другие придумали, все равно хорошо,— успокоил его мужчина и пошел себе встречать, кого ему надо.

— Да никак крабы? — запела рядом женщина.

— Возьму копченой колбаски, тут навешано полкило, — решила вторая.

Со всех сторон потянулись руки, растаскивая кеты и банки.

— Граждане! — закричал Козлодуйский, как паровозик в тупике. — Это же государственное имуще­ство!

— Ясно, что не частная лавочка, — ответили ему. — От ресторана торгуешь, наверное, дядя?

— Граждане! Братцы! Верните харчи! — крикнул управляющий, когда на блюде не осталось ни икрин­ки...

То ли новая форма, то ли качество товаров, — но граждане оценили его поднос в пять минут.

Поезд уже подошел. Из шестого вагона вышел на­чальник главка, улыбаясь Козлодуйскому. Улыбался он, пока не увидел поднос со скомканными пятерками и полотенце на плече управляющего.

— Что... это? — тихо спросил приехавший, меня­ясь в лице.

— Вам... На хлеб-соль.... По древнему обы­чаю... Нужник холщовый, — улыбнулся Козлодуй­ский мучнистыми губами и оглянулся на подошедших сослуживцев, которые ошалело смотрели на поднос.

Общественник

Некоторые думают не так, но Пуделев был не из их числа. Зарплата зарплатой, а с нее тоже льго­ты капают, как дождичек в ведро: смотришь, и набе­жала то путевочка, то участочек, а вчера ему дали диетическое питание, как старому курильщику, чтобы он морковными котлетами легкие прочистил.

Покурив после шашлыка из свеклы, Пуделев за­шел в местком.

— Слушай, — спросил он председателя, — чего ты мне общественную работу не записал?

— Какую? — удивился председатель.

— Как же! — тоже удивился Пуделев. — А бухгалтер-то умер!

— Ну и что? — не понимал председатель.

— Я же весь день по вашему поручению сочинял надгробную речь в стихах. Помните: «Спи спокойно, дорогой товарищ, наконец ты деньги не считаешь, ни­кому теперь ты не мешаешь...» И так далее.

— Верно, — вспомнил председатель.

— Но это же не производственная работа, — раз­вел руками Пуделев.