С полемическим задором (СИ)

А теперь, опять-таки, кто предпочитает традиционную песнь козла, пусть читает биографов Христа, я же буду разбираться со своими Козлами (потому что до древнееврейского мне нет дела, во всяком случае, в этом эссе: и без того считаюсь антисемитом). Ненавижу я вас, тупые затворники, бережливые и рачительные хозяева! Как вам отнятое у меня благополучие, на пользу пошло? Во сколько оценили страховые агенты ваше добро (имущество)? Холодные, бесчувственные и злые ворчуны, наглые грабители с большой дороги и великие комбинаторы выгодных супружеств! ВЫГОДА! ПОЛЬЗА! ИМУЩЕСТВО! Наконец-то настали дни, когда ценности, которые вы исповедуете, возведены в ранг внутренней политики. Наконец-то! Уж с вашим-то характером не пропадешь при капитализме.

Конечно, Киплинг, Флобер, Стендаль, Фадеев или какой-нибудь Фабр насекомоядный – талантливые люди, хотя и Козероги. Но даже в их творчестве эта сухость, черствость, расчет и бессмысленные моральные императивы отвратительны для свежего человека. Я, может, хочу любви и нежности Тельцов, я, может, гармонию Весов и идеализм Водолеев приветствую. Мне, может, улыбнуться хочется и просветлеть, а не слушать всю жизнь ваш козлиный хор. Трагики, ети вашу мать! Мне, может, от великодушия Львов хочется почерпнуть пригоршню, гнусные вы отравители радости. ХВАТИТ ПЕТЬ, КОЗЛЫ!

7

Наградил же меня бог родственниками, один бездушнее другого. Жаль мне себя, черт побери, одинокого в семейном зверинце. И, вместе с тем, я дошел до того, что стал заботиться о своей безопасности в самом прямом и примитивном смысле.

Местный участковый не вдруг меня понял, когда я сказал, что хотел бы себя обезопасить на случай внезапного приезда родственников. Именно внезапного: без звонка, уведомления, как снег на голову, по-разбойничьи. Но номер своего телефона он дал, сказав: «Ну, если приедут драться, взрывать – звоните». Но, по-моему, все же решил, что я неадекватен. Но я-то знаю свою родню: если хочешь причинить наибольший урон, нападай внезапно. Не думаю, что увидеться захочет кто-либо из сверстников; скорее всего, - племянники и племянницы. Они-то, возможно, предполагали, что я у их отцов-матерей стану появляться, деньги клянчить в долг, а я сыграл два-три раза у нескольких своих богатеньких родственников роль этакого забавника Ходжи Насреддина, да и не захотел больше: гордый.

(Ходжа упомянут не случайно: эта тема – богатых и бедных родственников – особенно разработана в среднеазиатской литературной традиции; но я-то европеец, странно, что она актуализировалась уже и в европейской части страны).

Вы хотите благоприятного разрешения этой проблемы: человек и род? Ну, не знаю, прочтите, в таком случае поэму О. Чухонцева «Свои»: там, как будто, к своим автор отнесся сочувственно. Но ведь его «свои» не таковы, как мои: мои-то подонки. А притянуть их к ответу за сознательную изоляцию родственника нельзя: какие юридические основания, где улики, доказательства? Как вы докажете, например, «принуждение к самоубийству» - через генно-инженерные эксперименты с ДНК, что ли?

8

Если вы убеждены, что ничто ни от чего не зависит, что человек автономен и родственной приязнью - неприязнью никак не детерминирован, - вас не переубедишь. Но я считаю, что зависимость человека от рода зачастую почти фатальная, и песнь козла, то есть трагедия, в таких случаях то и дело звучит. Да вот хоть возьмите такую штуку, как занятость. В моем городе почти 30 тысяч жителей, а я за двенадцать лет так и не нашел приемлемой работы: либо мусор убирай, либо гаражи сторожи. «Но ведь сторожить гаражи – хорошее предложение!» - возмутитесь вы. Но если за рулем мои родственники, почему бы им самим не стеречь свои автомобили? Почему с высшим образованием и культурой я должен исполнять самую низкооплачиваемую работу? Потому что и ныне, как при Сталине, практика почти та же. Образован? Ага, на лесоповал его! Это в Америке юрист, профессор в университете или медик хорошо зарабатывают, у нас же отношение к образованному человеку – самое отвратительное. В чем я и убедился, десять лет состоя на бирже труда, и это притом, что культура и образование в городе просто в загоне.