С прибоем на берег

Снова до мелочей знакомая обстановка: мерное жужжание электромоторов, мелькание стрелок, утиные покрякивания ревунов. Ракетная атака началась. Каким тесным стал вдруг ракетный отсек. Он напоминает мне кабину космического корабля, а операторы в кожаных шлемофонах удивительно похожи на космонавтов!

Рядом с Валькой сидит у пульта Саркисян. Сегодня он всего лишь дублер. Но я вижу, как напружинилась, вросла в кресло худощавая его фигура, и верю - будет он отличным ракетчиком.

Над лодкой сейчас колышется многометровая толща воды. Не пробиться сквозь нее солнечным лучам. А там, наверху, где-то за многие сотни миль от нас, идет конвой «противника», и напрасно обшаривают море цепкие взоры его радаров. Он не смог обнаружить нас, а на шкалах наших приборов уже протянулась к нему красная паутинка боевого курса.

Наши пульты, словно крепким рукопожатием, соединены с ракетой. Медлительно идут секунды. У меня на командном приборе вспыхивают транспаранты. Зеленые, желтые, голубые. Их становится все больше и больше. Передняя панель похожа на огромный калейдоскоп. Раз! И все вдруг гаснет. Остается только яркая белая надпись о готовности. Я почти наяву вижу, как рука командира лодки тянется к кнопке «ЗАЛП», хотя между нами стальные переборки.

И вот он залп! Ох, как вздрогнула лодка! Вздыбилась, словно конь, остановленный на полном скаку. С ревом - этот рев слышен во всех отсеках - вырвалась из шахты грозная ракета. Сейчас она, окутанная облаком пара, появится на поверхности, взмоет в небо и неотвратимо устремится к цели.

Остались последние, самые напряженные минуты ожидания. Нервно вздрагивает волосинка-стрелка секундомера. Лодка всплыла. И вот из динамика боевой трансляции врывается в отсек чей-то ликующий голос:

- Прямое попадание! Цель поражена! Поздравляю с удачей!

Кто-то подходит ко мне, стискивает так, что трещат кости. Прямо перед собой я вижу Валькино лицо.

- С победой, дружище!

ЕДИНСТВЕННО ВЕРНОЕ РЕШЕНИЕ

Я приехал в штаб дивизиона противолодочных кораблей за полчаса до начала инструктажа. Дежурный проводил меня в кабинет комдива. Ба, вот это встреча! Я знал, что прежний комдив перевелся на другой флот, но даже не подозревал, что на его место назначен капитан третьего ранга Петров.

- Рад приветствовать достойного представителя стороны «синих» - сказал он, вставая из-за заваленного картами стола.

Михаил Васильевич Петров - мой однокашник по военно-морскому училищу. Я смотрел на его раздобревшую фигуру, на прическу типа «внутренний заем», которая с трудом скрывала обширную пустошь на его голове, и вспоминал стройного пышноволосого курсанта, первого кавалера на наших училищных вечерах.

Он пошел дальше меня. На его кителе поблескивал академический значок.

- Каким ветром к нам? - задал я обычный 6 таких случаях вопрос.

- Попутным, брат, попутным! - гортанно рассмеялся Петров.- Прибыл по замене. Три года после академии отбарабанил в местах, где Макар телят не пас!

- Как поживает Лида… Лидия Дмитриевна? - поправился я.

- Супружница-то? А что ей сделается? Процветает! Сашке нашему с декабря одиннадцатый пошел. Вот такие дела, брат! А ты мало изменился. Вас, жилистых, время не берет! Что ж ты о себе ничего не рассказываешь? Командиром лодки стал - вижу. Жена, дети есть?

- Пока обхожусь. Холостому служить спокойнее. Проснулся, поел, и никаких забот…

- Но-но! Это ты загибаешь! Нам ведь по тридцать с хвостиком. Уже присмотр требуется. Возраст, брат, берет свое…

Инструктаж затянулся надолго. Возникли вопросы у командиров противолодочных кораблей, кое-что не сразу уяснил я. Уточнили все до мельчайших деталей. Расходились затемно.

- Ну а теперь я забираю тебя с собой, - заявил Михаил Васильевич. - Отужинаем вместе, вспомним гардемаринские времена!

Я почувствовал, как кровь бросилась мне в лицо. Я всегда так краснею, что даже на шее выступают багровые полосы. И, заторопившись к выходу, я понес какую-то чушь насчет своей занятости.

Петров догнал меня. Повернул за плечи.

- Не ври! Все равно спешить тебе некуда. А Лидухе будет сюрприз. Ты же когда-то был в нее того… Не делай, пожалуйста, больших глаз, думаешь, я так уж ничего и не замечал?

Петровы занимали квартиру в небольшом кирпичном особнячке, двор которого был похож на сад. Стоял март, и вздернутые к небу голые ветви яблонь были густо обсыпаны проклевывающимися почками. В воздухе пахло нарождающейся зеленью. На стук калитки из глубины двора выбежал большой, красивый, должно быть породистый, пес. Молча оскалил зубы, но, увидев Петрова, подобострастно замахал хвостом.

Лидия Дмитриевна встретила нас в тесном коридорчике, выполняющем роль прихожей. Она, наверно, всегда так встречала мужа. Может быть, обнимала, целовала в щеку или в губы. Но сегодня; увидев рядом с ним чужого человека и не узнав меня при слабом свете маленькой лампочки, она вопросительно посмотрела на Петрова. Потом пригляделась, тихонько ойкнула и, отступив на шаг, спросила:

- Сергей?

- Он, конечно он! - чуть наигранно забасил Михаил Васильевич.