С птицей на голове

Павлушка не заметил, как отплыл далеко от берега, и — когда не думал переплывать на другую сторону, — поплыл, не оглядываясь. Он не знал, как сдержать восторг посреди большой реки; затем показалось, что река не такая и большая. Его снесло вниз по течению; выбравшись на другой берег, Павлушка побрел вверх, но начал дрожать и, чтобы не замерзнуть, опять бросился в воду. Опять не заметил, как доплыл до середины, — впереди буксир тащил баржу, и Павлушка испугался волны. Сильное течение проносило мимо пляжа, а за ним низкий берег зарос лозняком, где не выбраться. Плыть все тяжелее — вода сделалась вязкая, как воздух, когда вчера играл на рояле. Буксир давно протащил баржу, а Павлушка все ожидал волну — она никак не приходила, и он понял, что на большой реке волна не дойдет. Его снесло за пляж и за низкий берег, поросший лозняком; дальше река повернула, и ветки дуба нависли над водой.

Выбравшись на берег, Павлушка обогнул лозняки, затем ему пришлось тащиться через пляж — только слышал, как бьется все еще ожидавшее волны сердце, но когда добрел до своей одежды и упал в горячий песок, почувствовал, как замерз в ледяной воде — затрясся, и даже зубы застучали. На берег наползала от облака тень; Павлушка лег на спину, глядя в небо и ожидая, когда появится солнце. А когда оно появилось, все равно дрожал. Песок под ним остывал — Павлушка переполз на другое горячее место, дрожал и думал о маленькой девочке, которая играет на его пианино, чувствуя к ней еще детскую свою последнюю любовь, и не хотел с ней расстаться.

Ваня и Ворыпаев

Глава первая: перепутал

Дома никого не было, и Ваня решил сходить к бабушке через дорогу, а Коля остался с Ваниной невестой. Увидев у бабушки младшую сестричку Алю, Ваня обрадовался. Бабушка сказала, что мама в парикмахерской, и послала за ней Алю. Когда девочка выбежала на горку, мама вышла из парикмахерской, и Аля повернула обратно.

— Идет? — спросила бабушка.

Аля ничего не ответила и спряталась в спальне за швейной машиной. Затопали тяжелые шаги — и все ближе, затем стена в доме вздрогнула. Аля догадалась, что мама села рядом с бабушкой на лавочку и прислонилась к стене. Девочка взобралась на швейную машину и, выглянув в окно, увидела пышную прическу, которую сделали маме в парикмахерской.

— Совсем плохо стало, — пожаловалась Ване мама. — Сегодня еще проживу, а завтра не знаю…

На улице остановилась грузовая машина. Из кабины вылез пьяный папа.

— Зачем тебе прическа, — закричал он маме, — если…

Мама поднялась и побрела с Ваней домой, а шофер открыл борт. Папа бросился ему помогать; они вытащили из кузова гроб и понесли к сараю, но пьяный папа споткнулся и уронил гроб. Раздался гулкий грохот, как с того света.

— Решил подготовиться заранее, — оправдываясь, сказал папа, — чтобы потом не суетиться.

Увидев будущую невестку, мама расплакалась. Ее уложили в постель, и мама закрыла глаза, чтобы не текли слезы. Затем приволокся папа; он слишком был пьян, чтобы поговорить с Ксюхой. В доме накопился тяжелый воздух, и у нее закружилась голова. Ксюха вышла во двор; там голова закружилась сильнее, и, чтобы не упасть, девушка прилегла прямо на траву. К ней подпрыгнул петух, и Ксюха вскочила, испугавшись. Тогда Ваня отправился к бабушке и попросил ее постелить для невесты постель.

— Все ложитесь у меня, — сказала бабушка, — вам надо хорошо выспаться после дороги, — и переставили кроватку Али в кухню около печи, а в спальне положили на полу матрасы.

Проснувшись назавтра, Ваня увидел, как его брат целует Ксюху, которую положили посередине. Выйдя из дома, он пошел осенью по улице в трусах и майке, не зная, куда идет и зачем.

За деревней начинался лес. В лесу текла речка, и он побрел вдоль берега. Вскоре взошло солнце; раздалось щелканье бича. Эхо раскатывалось по лесу, и, кажется, тени от стволов деревьев вздрагивали. Выбравшись на луг, Ваня зажмурился от яркого солнца и не сразу заметил, как рядом с пастухом сидит под кустиком на бревнышке папа. К ним подошла женщина, достала бутылку и налила в стаканы.

— Господи! — воскликнул папа, прежде чем выпить, — прости меня за то, что я обижал покойницу!

Его стало жалко, и Ваня отвел взгляд, чтобы папа не поперхнулся, но вспомнил, как он издевался над мамой, и — тогда, еще ничего не соображая, повернул назад и поплелся нехотя, а потом все быстрее и быстрее. Вдруг он осознал, что мама умерла. Когда он прибежал домой, бабушка уже сама начала распоряжаться — в то время как папа пил водку на лугу. Ваня увидел брата и вспомнил про невесту, но они ничего друг на друга не заимели, когда умерла мама.

* * *

Аля проснулась, почувствовав, что ее оставили одну, и открыла глаза. По выступу на печи гуськом ползли одна за другой только что родившиеся мыши, какие-то облезлые, мокрые, гадкие, но девочка не испугалась, а, наоборот, обрадовалась. Тут появилась тетя Зина, взяла метлу и смела мышей на совок.

— Хочешь со мной на поле? — спросила она у Али и, не дожидаясь ответа, поторопила: — Одевайся скорее!