С Райкой

Звонила Райка. Она хотела поговорить с Малышом. Малыш рассказал про время проведенное среди небоскребов и поверхностное знакомство с бездомным. Райка в телефоне, похоже было, что смеялась тоже. В конце концов она сказала, что будет дома скоро.

Малыш отмерил шесть мер предстоящего фарина-супа и залил в них четыре меры фарины. Жареный лук придал супу жизнерадостную окраску.

Райка пришла не с пустыми руками, но все уже было на столе готово к употреблению.

Мылышу пришлось подавать пример – он взялся за ложку первым.

Через 40 минут все шесть мер фарины-супа были съедены как и миска зеленогоп салата.

Наконец-то Хилари почувствовала себя немного лишней и сказала, чтобы мытье посуды оставили для нее.

Когда Малыш с Райкой остались вдвоем на кухне, она сказала ему, что все было очень вкусным, но он делать такого не должен, потому что это не помогает ей, а, наоборот, напрягает ее, что даже и на «чужом» поле он замечательный хозяин, а у нее не будет времени заниматься обедами, и такой обед выглядит ей упреком, и она только сильнее привяжется к нему.

Малыш сразу ничего не понял, потому что она от волнения составляла предложения на странный манер. Но потом понял и пообещал, что больше так не будет.

Они поговорили про ее день в универе. Какая-то иструкторша с кафедры ушла рожать, и Райке предложили полную позицию как минимум на 6 месяцев. Малыш слушал ее и думал, что она наверняка возьмет эту позицию, чтобы не заниматься своим диссером, а быть большую часть времени с ним. К тому же это приличные деньги и летом частично оплаченные каникулы. Как раз в этом месте своих размышлений он и услышал ее вопрос: «Ну так что ты думаешь?»

Малыш сказал, что от работы никогда нельзя отказываться, а особенно от такой, что диссер она допишет и защитит в ноябре.

Потом Райка сказала, что звонил дед Нил и спрашивал, когда Малыш хочет приехать, смотреть на дедово хозяйство.

Малыш не был уверен, знают ли родственники об условиях их с Райкой брака – скорее всего, что нет. Поэтому они будут стараться помочь ему вписаться в новую жизнь и быть не только любимым для их внучки, но и кем-то полезным по мере его сил и возможностей. Он подумал, что сейчас как раз правильный момент поговорить с Райкой об этом. Хорошим обстоятельством было, что он сготовил обед.

Мысль обо всем этом пронеслась, как карточная комбинация в его голове, и он повторил эхом за ней: «Ну а ты как думаешь?»

– Я не говорила никому про наши обстоятельства и не хотела бы говорить. Поэтому, думаю, что нужно будет поехать и показать интерес к бизнесу. Я понимаю, что ты не хочешь себя завязывать никакими другими обязательствами, а мой дед непременно предложит тебе делать что-нибудь для компании.

– Этого я и боюсь, что предложит. Я не смогу отказаться и через 10 недель буду частью рабочего организма. Я не боюсь работы, но это было бы не совсем то, что я бы хотел делать в новом месте. Если бы мне сказали, что одним из условий переезда будет работа в определенном месте, я бы не поехал. Потому что в первую очередь я ехал за свободой выбора. Я понимаю, что захоти сейчас получить работу, то не нашел бы ничего самостоятельно в первую очередь потому что у меня нет достаточно языка, чтобы делать не механические туповатые операции. Возможно, что достаточного языка у меня не будет никогда, чтобы заниматься именно тем, чем бы я хотел.

– А чем бы ты хотел?

– Я бы хотел попробовать писать. Точнее я бы пошел на какие-нибудь писательские или сценаристские курсы. Научить писать человека невозможно, но показать способы и приемы необходимо. Я думаю, что к деду поехать нужно, и чем скорее, тем быстрее. Если я придумал, как не попасть служить в Красную Армию, то как открутиться от дедовых предложений и подавно придумаю.

– Чем скорее, тем быстрее – разве так можно говорить?

– Конечно можно: дис из а фри контри.

Это была дежурная фраза русского популярного комедианта в штатах. Райка рассказывала про него в один из своих заездов. Комедианта звали Яков Шмирнофф.

Разговор о жизни однако на этом не закончился, а просто переместился из кухни в спальню. Малыш было уселся в маленькое креслице напротив кровати, но не тут то было: Райка решила не терять напрасно минут и начала раздеваться. Малыш подумал, что это хороший знак, потому что времени было до восьми вечера. Еще он подумал, что может так незаметно здесь войти в роль счастливого мужа, что и действительно им станет.

Вчера в самолете он поймал себя на мысли, что занятие любовью с одним человеком так отличается от другого: с одними это бывает медленно, как полонез или болеро. Нужно перепробовать все позиции и поддержки и не дай бог не в той очередности. К финалу ты можешь придти счастливым, если ничего не забыл и крутился через нужное плечо.

А с другими бывает как рвота, которой не удержать. Тебя и партнера переполняет и рвет в клочья, но от желания. Вы сливаетесь в один организм, держите друг друга и извергаетесь. После припадка проходит сколько-то минут, и вы оба чувствуете, что новый порыв не обманчив и извергаетесь опять.