С/с. Том 19

— Мы встретимся завтра утром, — сказал он и вышел из номера. Звуки ее рыданий были слышны и на лестнице. «Я сойду с ума, если это скоро не кончится», — подумал он. Найдя ночного дежурного, он заказал себе другую комнату.

Пробиваясь сквозь жалюзи, солнечные лучи рисовали похожий на тюремную решетку узор на койке Феннера. Часы пробили десять. Феннер с трудом открыл глаза. Усталость не прошла, болела голова, во рту была неприятная сухость. Зажмурясь от яркого света и прогоняя остатки сна, он вдруг уловил едва слышный посторонний запах. Пахло духами, и запах почему-то был знаком Феннеру. Он поднял голову, и в ответ послышался смех Глории. Она сидела в ногах Феннера, прислонившись к стене. Ее длинные ноги были согнуты в коленях, и она обхватила их руками. Положив подбородок на колени, она глядела на него огромными глазищами. Глядя на нее сквозь полуопущенные веки, он не мог не признать, что она очаровательна.

— Когда ты спишь, у тебя доброе выражение лица и даже чем-то симпатичное. Замечательное зрелище!

Феннер сел. Он провел рукой по волосам, чувствуя себя совершенно разбитым.

— Не могла бы ты покинуть номер. Когда ты мне понадобишься, я найду тебя сам. Я из принципа не люблю женщин, сидящих на моей постели. По натуре я пуританин.

— Что ты еще скажешь? — Глория улыбнулась.

Голова Феннера болела все сильнее. Настроение портилось с каждой секундой.

Глория сделала движение, собираясь заключить его в объятия. Ее неправдоподобно синие глаза засверкали.

— Неужели я не нравлюсь тебе? Ты можешь сделать со мной все, что захочешь!..

— Уберешься ли ты, наконец, отсюда! — грубо рявкнул Феннер.

Глория соскользнула с постели. Она очень забавно выглядела в пижаме Феннера.

— Ты похожа на пугало, — сказал он. — Иди и переоденься, а за завтраком мы поговорим.

Глория рассмеялась и принялась танцевать. Феннер подумал, что давно не видел такого восхитительного зрелища.

— Я тебе нравлюсь? — она смеялась ему в лицо.

Феннер облокотился на подушку.

— Уходи! — коротко приказал он. — Мне уже надоело это представление.

— Ты не можешь говорить это серьезно. — Однако ее хорошенькое личико омрачилось. Бросив танцевать, она подошла и села рядом с ним. Потом спросила вызывающе: — Неужели я так ужасно выгляжу? Ты не хочешь меня?

— Не о том разговор. Просто такие вещи, очевидно, значат для меня гораздо больше, чем для тебя. Иди переодевайся. Увидимся позже.

Некоторое время она изучала его лицо, потом резко поднялась и выскочила из номера, оставив дверь открытой. Феннер сполз с постели и ударом ноги захлопнул дверь. Затем прошел в ванную и принял холодный душ.

«Еще то утро!» — подумал он. Две чашки крепкого кофе добавили ему сил. Он пошел к Глории. Она уже оделась. Ее черное вечернее платье казалось нелепым при ярком солнечном свете. Сидя у окна, Глория смотрела на улицу.

— Ну? — бодро осведомился Феннер. — С чего начнем?

Она повернулась и улыбнулась ему. Его поразило выражение ее лица. Большие глаза были чисты, бескорыстны и внимательны.

— А что я могу сделать?

Феннер прислонился к двери, задумчиво глядя на нее.

— Да, тебя действительно нелегко понять. Я приготовился к новой атаке и очень рад, что ошибся.

Она вновь отвернулась к окну.

— Меня действительно трудно понять, — сказала она. — И у меня такое впечатление, что со временем непонимание будет усиливаться.

Феннер отвел глаза от ее изящной фигуры и глянул в окно. Большая черная машина как раз остановилась у тротуара на противоположной стороне улицы. Где-то он уже видел эту машину? Дверца открылась, и из салона высунулась рука с револьвером. Это было сделано настолько быстро, что Феннер не успел отреагировать. Послышался легкий хлопок, и вслед за ним — крик Глории. Колени ее подогнулись, и она соскользнула со стула. Черная машина мгновенно умчалась. Все это было настолько оперативно проделано, что прохожие ничего не успели сообразить.

Феннер опустился на колени возле Глории. Повернув ее на спину, он почувствовал что-то липкое чуть повыше бедра. Девушка была мертвенно-бледной, но дышала. Феннер схватил подушку и подложил под голову Глории. Потом бросился в ванную, набрал воды и схватил перевязочный пакет, который всегда носил с собой. Глория наблюдала за его действиями расширенными от ужаса глазами.

— Это опасно?

— Сейчас посмотрим! Только не волнуйся! Придется немного попортить твое платье, — сказал он, разрезая ножом шелк.

— Я так рада, что ты рядом, — Глория вдруг заплакала.

Феннер осмотрел рану и широко улыбнулся.

— Э! Ничего страшного. Просто царапина на боку.

— А мне показалось, что я сейчас умру…

— Мне тоже, — сознался Феннер. Он перевязал рану со сноровкой санитара. Петом поднялся на ноги. — Все было проделано на высшем уровне. Эти парни большие мастера своего дела.

— Но мне больно, — слабым голосом произнесла Глория.

— Ничего не поделаешь. Придется полежать в постели денька два. Может быть, это помешает тебе делать глупости, — Феннер серьезно глядел на нее. Потом улыбнулся. — Где ты живешь? Я отвезу тебя домой.