С/с. Том 6

Вы наверняка слышали о Джо Шелли. И как он сделал свои миллионы, выпуская тракторы, и как удвоил состояние, переводя свои заводы на производство танков. Но вы, возможно, знаете и то, что, когда он умер в 1946 году, все его семьдесят миллионов перешли к Вестал, единственной дочери покойного. Управление капиталом было передано Пасифик с оговоркой в завещании, что, если Вестал будет недовольна ведением дел, она может передать деньги другому банку. Конечно же, любой банк с радостью примет такого клиента. Надо сказать, что Вестал Шелли была сукой высшей категории. Годы она прожила под железной пятой старого Джо Шелли. Думаю, не стоит напоминать, что это был за человек. До самой своей смерти он тиранил дочь: не давал ей денег, всячески унижал, не позволял встречаться с молодыми людьми. У девушки не было даже подруг. Двадцать лет она жила словно монахиня. Если бы у нее была добрая душа, ее стоило бы пожалеть, но ничего подобного об этой душе сказать было нельзя. Вестал была настоящей дочерью своего отца: злая, завистливая и скупая. Когда старик откинул копыта и бросил в ее лапы семьдесят миллионов, она вырвалась из своего заключения, как разъяренный бык, жаждущий крови. В течение шести лет не менее пятнадцати лучших служащих Пасифик брались за ведение ее дел, и если они сами не бросали работу, Вестал выгоняла их как не справившихся с обязанностями. Лидбид пробыл на этой должности дольше других: он был рабом Вестал восемь месяцев. Все в банке знали о делах Шелли, и по этому поводу ходило много шуток, но тот, кому приходилось сталкиваться с проклятыми миллионами лично, шутить совсем не хотел, да и не мог.

Я вернулся на свое место, мимоходом сообщив Лидбиду о новом назначении. Он поднялся и, вы не поверите, весь задрожал.

— Ты это серьезно?

— Вполне. Передавай дела.

— Тогда лучше пойдем в комнату Шелли, и я все объясню тебе на месте.

Комната Шелли была забита полками от пола до потолка. На полках грудами лежали папки для бумаг.

Каждый документ, каждая квитанция, расписка, словом, все, что касалось состояния Шелли, находилось в этой комнате. Пятнадцать глупцов мучились в этом аду, обслуживая нехитрую систему в разное время, для того чтобы по первому требованию Шелли дать ей полный отчет о ее деньгах. Лидбид начал с полки «А», и по его виду я понял, что он собирается объяснить мне все, заканчивая полкой «Я».

— Минутку, — остановил его я, усаживаясь за стол. — Не хочется забивать голову всем этим ненужным хламом. Давай бросим это!

Лидбид уставился на меня с таким видом, будто я признался, что собираюсь убить собственную мать.

— Ты должен знать все это. — Его голос задрожал. — Эти дела — основа всего, что касается имущества Шелли. Ты просто не понимаешь, что говоришь.

Я был слегка удивлен: Лидбид разговаривал, стоя ко мне спиной.

— Ты должен знать, с чего начинать, — голос его по-прежнему дрожал. — Неужели ты не понимаешь, насколько это ответственное дело? Мисс Шелли требует большой оперативности. Ее состояние — одно из крупнейших в стране. Наша компания не должна его упустить.

Я закурил.

— Между нами: меня совершенно не волнует, если компания его потеряет. Если ты и Стенвуд думаете, что я из-за этой гадины не буду спать ночами, то глубоко ошибаетесь.

Лидбид молчал. Он стоял очень прямо, спиной ко мне, голова его была опущена, а пальцы правой руки барабанили по полке. Я заметил, что ему не по себе.

— Что случилось, Том? Ты плохо себя чувствуешь?

И тут он сделал такое, о чем я не забуду всю жизнь.

Он закрыл лицо руками и истерически зарыдал, словно женщина.

— Что с тобой, Том? Сядь и успокойся.

Я подхватил его под мышки, потому что мне показалось, что он готов упасть, и заставил сесть на стул.

Он сидел, не отрывая рук от лица, и всхлипывал. В этом было что-то необычайно трогательное, и мне стало жаль этого человека. Нет, это не простая истерика, похоже, этот парень дошел до предела. Так, по крайней мере, мне показалось.

— Надо проще смотреть на жизнь, — сказал я и погладил Лидбида по плечу. — Успокойся, это сейчас самое главное.

Лидбид вынул носовой платок и вытер лицо. Мне было больно смотреть, как он старается взять себя в руки.

— Прошу прощения, Чэд… Не знаю, что со мной. Прости, нервы не выдержали. — Он снова вытер лицо. — Мне так стыдно за эту сцену, я не хотел…

— Забудь об этом, — сказал я, усаживаясь за стол. — Ты слишком много работал, в этом все дело.

— Ты не знаешь, что она такое! — вырвалось у него. — Я так старался ей угодить. Я был ее рабом, потому что не хотел терять место. Стенвуд обещал повысить мне жалованье к концу года. Мой старший идет в школу, будут дополнительные траты, так что повышение мне было бы очень кстати. Но мисс Шелли узнала о моих планах, она узнала обо всем и стала под меня подкапываться. Ты даже не представляешь, как я жил последний месяц. Ну а теперь все кончено. И Стенвуд не сказал мне ни слова.

— Но почему она не хотела, чтобы тебе добавили денег? — удивился я.