С/с. Том 8

— Вас что-то тревожит, мистер Фергюсон?

Что называется, попал пальцем в небо. Я был просто в панике. Сколько мне еще осталось жить? Этот вопрос молотом стучал в голове. А это человекообразное существо рядом со мной — мой палач? Я вспомнил насмешку в его голосе, когда он сказал, что я становлюсь богачом, и был уверен, что он знает, как меня надувают.

Я взял себя в руки:

— Поставь себя на мое место, Маццо. Устал я от этой работы.

Он коротко хохотнул:

— Подумайте о деньгах, которые зарабатываете, мистер Фергюсон. Я бы примирился с любыми неудобствами за такие деньги.

— И долго это будет продолжаться?

— Нет. Мистер Дюрант заканчивает эту сделку. Завтра он уезжает в Вашингтон. Потом надо будет еще кое-что подписать, и все.

— Пару недель, да?

— Может, даже меньше. Зависит от того, как мистер Дюрант поладит с большими шишками в Вашингтоне.

— Мой агент договорился о съемках на конец месяца, — соврал я. — Думаешь, я успею?

— Зачем тебе это дерьмо, — свирепо зыркнул на меня Маццо. — У тебя будет масса денег.

Теперь я точно знал, что они собирались убить меня, но держал себя в руках.

— Да, действительно. Пожалуй, что ты прав.

«Роллс-ройс» въехал в резиденцию. Шофер-японец открыл дверцу и поклонился.

Мы с Маццо поднимались по ступенькам.

— Как насчет тенниса сегодня? — спросил он.

Если я хочу иметь хоть небольшой шанс, то Маццо ничего не должен знать о моих подозрениях.

— Конечно. А что у нас на обед?

— Я поговорю с поваром. Ты знаешь, куда идти.

Я дал ему заказ и поднялся наверх. Там я задержался. Маццо не было, и я чуть было не поддался искушению побежать вниз к воротам, но вовремя заметил одного из охранников, который сидел в темном углу и наблюдал за мной. Поймав мой взгляд, он приподнял шляпу. Не обращая на него внимания, я вошел в кабинет, открыл бар и налил себе мартини. Взглянув на три телефонных аппарата, я проверил их, и они, разумеется, были отключены.

Я зажег сигарету и прикинул свои шансы. Они были слабы. Ужасающе слабы и малы. Я был уверен, что, едва они закончат сделку, я отправлюсь вслед за Ларри Эдвардсом и Чарльзом Дювайном. Я медленно цедил мартини. Наконец паника улеглась, я начал мыслить ясно и вдруг понял, что если они держат меня в ловушке, то я держу их в такой же. Без моей подписи их большая сделка не состоится.

Так-так, Джерри, ну-ка давай еще раз прикинем. Они зашли так далеко, что теперь без меня не обойдутся! Допустим, они настолько глупы, чтобы убить меня, как Ларри? Им придется начинать сначала. Найти актера, научить его подделывать подписи Фергюсона, голос, а это действительно проблема. Один актер уже подвел их. Дюрант нашел меня. На этот раз ему повезло. Он нашел человека, который не только сыграл Фергюсона, но и смог имитировать его голос, его подпись. Даже имея деньги, можно потратить месяцы, чтобы найти мне замену.

Потом я подумал о Лоретте. Дюрант уезжает завтра, а Лоретта говорила, что как только он уедет, то прибудет священник с брачным свидетельством. Взамен подписи в книге регистраций браков и в завещании она обещала мне два миллиона долларов. Это глупое предложение не внушало ни капельки доверия. Я согласился только потому, что вспомнил о Ларри и Дювайне, но Лоретта, как и Дюрант, слишком заинтересована во мне, чтобы убрать.

Без меня они пропали!

Эта мысль ободрила меня. Все, что нужно сделать, это отказаться подписывать бумаги. Держать их на мушке.

Дверь открылась, и Маццо вкатил столик.

— Ваш обед, мистер Фергюсон, как заказывали.

Мне еще многое нужно было обдумать, но со времени моего похищения я впервые почувствовал себя так хорошо.

— Вот, пожалуйста, мистер Фергюсон. — Маццо расставил блюда. — Я пойду тоже чего-нибудь поем и буду часа через полтора… идет?

Я ел с аппетитом. Все страхи были позабыты. Сегодня Лоретта придет ко мне, и ее ждет сюрприз.

Я чувствовал себя так хорошо, что в пух и прах разгромил Маццо в теннис. Я наносил удары по мячу всем весом, всей силой и видел озадаченное выражение в его глазах, когда мячи свистели вокруг него. Ему пришлось призвать на помощь весь свой опыт.

Когда после игры мы оба, потные и усталые, подошли к сетке, он дружески ухмыльнулся мне:

— Вы можете стать отличным игроком, мистер Фергюсон. Давненько у меня не было такой интересной игры.

— Я еще выиграю у тебя, — сказал я, надевая свитер.

Вспомнив, что Лоретта говорила мне, что Фергюсон находится в левом крыле дома под присмотром санитара, я взглянул туда. На верхнем этаже три больших окна были закрыты решеткой. Решетка? Тюрьма? А Фергюсон — заключенный? Был ли я близок к истине?

— Пойдемте в душ, мистер Фергюсон, — сказал Маццо.

Мы пошли в дом, и мысли мои снова обратились к загадке. А может, Фергюсон вовсе не был болен? Может, его убрали и заперли, чтобы он не мешал Дюранту и миссис Гарриэт править его империей? А история, которую рассказала мне Лоретта, была ложью, чтобы объяснить, зачем нужно заменять Фергюсона? Зачем держать человека за стальной решеткой, если он просто умственно ненормален?

Мы подошли к ступенькам главного входа, и я остановился как вкопанный.

На верхней ступеньке стоял белый карликовый пудель.