S-T-I-K-S. Двойник

— Понятную, — съязвила та.

— Тогда слушай. Вы пришли меня захватить, я немного пострелял, вы немного постреляли, потом твои дружки стрельнули тебе в спину и смылись.

— Моего напарника тоже? Нас двое было.

— Тут уже я постарался, без обид.

— А маска моя где?! — голосом, в котором отчетливо проскочили панические нотки, вскричала пленница. — Я ведь заражена.

— Дружки твои утащили вместе с остальным добром. Все мы тут заражены, и…

— Ты не понимаешь! — закричала она. — Я внешник! Если мы заражаемся, мы никогда не сможем вернуться. Кроме того, большинство из нас умирают и становятся бродячими.

— Но шанс все же есть, — спокойно возразил Ампер. — И вообще, хватит орать. Вы ночью такой шум устроили, удивляюсь, как на него никто большой и страшный не явился.

Девушка испуганно вздрогнула и заткнулась.

— Так-то лучше. Как тебя зовут?

— Рина. — Она уже пришла в себя и теперь старалась говорить ровно и спокойно. — Я СЭНС, вольноопределяющаяся второго батальона специальной имперской бригады.

— Молодец, хорошо доложилась, — похвалил ее Погорелов. — А меня зовут Ампер. Зачем я вам нужен?

— Приказано захватить тебя любой ценой, и желательно живым. Платят за твою голову вместе с телом очень хорошо.

— И сколько вы дали тем ребятам, что стрельнули тебе в спину?

— Два броневика, на которых мы и приехали. После выполнения задачи эти уроды могли считать их своими. Похоже, они решили забрать их чуть раньше. Но они так, случайные люди. А тому, кто тебя приведет, обещали жемчуг.

— Круто, — присвистнул Ампер. — Но ты так и не ответила, зачем я всем нужен?

— Не всем, — покачала головой девушка, — а коменданту базы. Ты его двойник. Вот сейчас смотрю и пытаюсь найти отличия, но пока ничего, кроме прически, не вижу. Ну может, ты чуть выше.

— Зачем? — нажал на нее Ампер.

Блондинка в ответ пожала плечами.

— Сложно сказать. Я рожей не вышла, с генералом беседовать, но, думаю, ты для него очень важен. Ходят слухи, что, если иметь двойника, можно обмануть смерть.

— Понятно, что ничего не понятно, — подвел итог Погорелов. — Вопрос номер два: что мне с тобой делать?

— Может, трахнешь меня быстро, пока я не обратилась? — совершенно спокойным голосом поинтересовалась девица. — Не хочу вот так подыхать. Если боязно, можешь привязать меня к кровати, я не против.

Ампер попытался найти намек на сарказм или издевку, но не находил, пленница была совершенно серьезна.

— Ты не шутишь, — глядя в ее серые глаза, озвучил он свои наблюдения.

— Я на полном серьезе. Мне недолго осталось, я уже чувствую, со мной что-то происходит.

— И насколько быстро вы мутируете? — задал Погорелов вполне резонный вопрос.

Блондинка задумалась.

— От двух до восьми часов. Ну так что, будет секс?

— А почему бы и нет? — усмехнулся Ампер. — Барышня ты симпатичная, закон последней воли я чту.

Он развязал ей руки, после чего убрал веревку в карман.

— Что, даже связывать не будешь? — усмехнулась на это Рина. — Я не против ролевых игр.

— А ты, я смотрю, девушка решительная? — расстегивая ее куртку, поинтересовался Погорелов.

— Ага, все или ничего. Я и сюда пришла за льготами. Год тут, и можно добиться очень многого, а мне за тебя обещали полгода списать. Такую малину мне обломал! Привезла бы я тебя и уже на следующий день смылась из этого кошмара. А там меня за исследования ученая степень ждет. — Говоря все это, она расстегнула ремень, но руку держала подальше от кобуры.

Ампер контролировал «подружку», доверием тут и не пахло. Отшвырнув пистолет в кресло, он избавился от ножа. Ее он проверил, еще когда принес. На щиколотке нашелся маленький «диллинджер», двуствольный под мелкашку. В этом мире такой сработает либо против человека, либо против не слишком развитого мутанта, главное — попасть в лоб.

Рина оказалась девушкой горячей, предчувствуя близкий конец, в котором сам Ампер сильно сомневался, отдавалась со всей страстью последнего вздоха. А еще очень красивой. Она изредка вскрикивала от боли, когда его руки натыкались на синяки, оставленные пулями муров, а чтобы не орать и не привлечь сюда еще кого, жевала подушку.

— Ну здравствуй, Ампер, — произнесла она, когда они, вымотанные, лежали, плотно прижавшись друг к другу, на чужой односпальной кровати. При этом она вела ноготком по груди прапорщика, разглядывая старые шрамы, коих за год боев скопилось немало. — Пуля? — спросила она, трогая «звездочку» на плече.

— Да, американец подстрелил четыре месяца назад, попали в засаду.

— С пиндосами воевали?

— У вас их так же зовут? — рассмеялся Погорелов.

Она кивнула.

— Голова очень болит, ничего не соображаю, чувствую, скоро все закончится. Слушай, я через пару часов, а то и быстрее, стану тварью кровожадной, не оставляй меня так, застрели и сожги в этом доме. Обещай.

— Опиши свое состояние.

— Пообещай сначала, — продолжала настаивать блондинка.

— Хорошо, — легко согласился Ампер. — Только думаю, все с тобой будет хорошо. Мне кажется, ты иммунная. С того момента, как ты лишилась маски, прошло часов пять, а у тебя нет никаких симптомов, речь нормальная. Голова, говоришь, болит?

— Болит.