S-T-I-K-S. Пройти через туман IV

— Пара ползунов, — отмахнулся он от моего вопросительного взгляда — Больше никого.

Ага… Значит, около трёх недель с перезагрузки кластера прошло. Примерно столько уходит, чтобы медляк деграднул до состояния ползуна и склеил ласты от голода.

— Дом нашел?

— Да!

Этот домик я тоже заприметил ещё с холма. Тут явно жил олигарх местного разлива. В отличие от остальных домов, представлявших собой простецкие деревянные срубы, обшитые досками, тут имелся первый этаж, аккуратно выложенный из силикатного кирпича. Сруб… Сруб начинался со второго.

Несколько сараев, большой огород и гараж за забором из новенького штакетника дополнили впечатление от внутреннего убранства выбранного нами дома. Но внутри оказалось не столько богато, сколько аскетично. Невооружённым глазом было видно, что деньги у хозяина водились, но он не считал нужным необдуманно их тратить.

Кованые решётки и перила, хороший ремонт, мебель дорогая, но её необходимый минимум. Обои на стенах отсутствовали, но ровная штукатурка тщательно и аккуратно выкрашена белой краской. Готов поспорить, что в выдвижном ящике на кухне — одна ложка, одна вилка, а в посуднике одна тарелка. Сам такой. Жил тут мужик. Может, не одинокий, но совершенно точно один. Дети и женщины вносят в жизнь элемент перманентного хаоса.

— Тут остановимся, — решил я, — Отелло, опусти рольставни и поищи аптечку.

Стараясь не мелькать лишний раз в окнах, я прошел в самую просторную и большую комнату этого дома. Расположившись на диване, начал разоблачаться.

Рана оказалась сквозной, но выглядела скверно. Мне выстрелили в спину. Вероятно, кого-то я не до конца добил. С правой стороны живота вырвало кусок мяса с мой кулак. Из раны шла тёмная, почти чёрная кровь. Повреждена печень, понял я. Даже неудивительно, что меня вырубило.

— Отелло…

— Чего? — раздалось с кухни.

— Только холодильник не открывай…

Но предупреждение моё запоздало. Сомалиец уже экстренно освобождал желудок.

20. В поселке

Раздевшись до пояса и уже лёжа на диване, погрузился в то самое сверхвосприятие, когда мог видеть паутину энергетических меридианов. Сейчас они ощущались на самой грани восприятия. Абстрагировавшись от тошнотика Отелло, выгонявшего зловонные миазмы из нашего временного убежища с помощью проветривания, я сделал себе свежую перевязку и сконцентрировался на собственных повреждениях. Каналы, по которым струилась энергия в районе печени, были порваны.

Крестник после того, как я его подлатал, встал на ноги буквально на следующее утро. Так что и свое лечение откладывать не имеет смысла.

Чинить себя не оказалось запредельно сложной задачей.

Мои энергетические каналы были разорваны и сейчас даже не думали восстанавливаться, медленно выплёскивая из меня незримый туман. Усилием воли я запечатал разорванные каналы и направил энергию на их рост.

Всё выглядело точно так же, только ощущения были радикально другими. Каждый раз, когда я соединял и сращивал крупный канал, рана стреляла острой болью, как будто в раневой канал кто-то тыкал пальцем. Естественно в глазах темнело на несколько минут, а после, отдышавшись, я продолжал. С мелкими энергетическими меридианами было проще. Срастались они куда как лучше, чем крупные. Да и неприятные ощущения были не в пример слабей. Это можно было сравнить с тем, как втыкают иголку в нерв. В глазах плыло, по телу стекали крупные капли пота. От накатывавшей волнами слабости клонило в сон.

Волевым усилием я удерживал себя от того, чтобы не отключиться, продолжая эксперименты. Под конец уже даже боль, приходившая после каждой манипуляции с энергетическими каналами, притупилась. Пришло сильное головокружение и ощущение нереальности происходящего. Но, собравшись с силами и призвав на помощь все оставшиеся запасы воли, закончил начатое дело. Срастив последний меридиан, с чистой совестью отпустил сознание и отключился. Проснулся глубокой ночью всё на том же диване от чувства жажды и ворочающегося в области желудка холодного склизкого комка.

Ну, здравствуй, споровое голодание. Давно не виделись. Пошарив вокруг рукой, не нашел фляги. Ну конечно, я бросил её рядом с диваном, когда ремень снимал. Найдя противоударный смартфон, включил фонарь и, пошарив лучом, обнаружил искомое. Прошлёпав голыми ступнями по холодному паркету, поднял флягу и напился из неё живуна, не чувствуя отвратительного вкуса и запаха спорового раствора.

Прислушался к себе и понял, что показалось мне ненормальным. Прострелянный бок почти не болел. То, что я там ощущал, было скорей не болью, а воспоминанием о ней. Не веря себе, размотал повязку, с удивлением рассмотрел покрывшуюся молодой розовой кожицей страшную рану. Чесалось очень, и невероятно хотелось есть.

Да что там «есть»? Жрать мне хотелось.