S-T-I-K-S. Территория везучих

— Это хорошо, потому что мало кто пытается ее понять. В общем, правило простое — чем дальше мы забираемся на запад, тем меньше надейся только на меня. Помогай, чем можешь, Улей не любит праздношатающихся.

— И чем же я тебе помогу? Я только ускоряться умею.

— Иногда вовремя сделанный шаг в сторону может существенно продлить жизнь. Особенно, если ты обошел россыпь сухих веток.

— А, вот ты о чем. Ну так я не медведь косолапый, стараюсь не шуметь.

— Старайся, тут это ценно.

— И насчет элиты — откуда ей здесь взяться? Кластер закрыт чернотой, еды на нем немного, перезагружается, как я понял, часто, а элите нужны годы времени и горы жратвы.

— Да, ты прав. Считается, что зараженный может дорасти до стадии элиты в течение года, если каждый день будет досыта питаться, не тратить силы, не получать травмы и ранения. В сумме на это потребуется от семидесяти до ста двадцати тонн качественного мяса. Цифры, конечно, очень приблизительные, к тому же идеальные условия обеспечить сложно, так что можешь всё умножать на два, сильно не ошибешься. На этом кластере нет такого количества мяса, и промежутки между перезагрузками не настолько велики. Но ты всё равно не расслабляйся, Улей не любит предопределенность, он непостижим в своей непредсказуемости, никогда не знаешь, какой сюрприз готовит, к тому же даже на таких кластерах остаются лазейки, и не уверен, что мне известны все они. Жизнь всегда найдет выход из самой безнадежной ситуации.

Пастор, зазвенев заправляемой лентой, зачем-то задрал голову, уставившись в небеса. Секунды через две и Карат подставил лицо солнцу, проглянувшему в просвете между роскошными кучевыми облаками.

Только заинтересовало его не светило Улья, его даже упоминать с большой буквы не принято, оно ничем не примечательно и оно чужое, отличное от всех Солнц, которые светят в снабжающих Улей внешних мирах, потерянных навсегда.

Посторонний звук — рявкнуло что-то в вышине, знакомо и незнакомо одновременно. Это можно принять за резко оборвавшийся рев реактивного двигателя, вот только не может такого быть. Серьезная авиация, вроде как, есть только у внешников, используют они ее дозировано, в строго отведенных местах, где летает она на малых высотах, обычно предварительно разведанных дронами.

Сюда, на запад, она не забирается. Попросту не может, и дело тут не в том, что у всех нормальных иммунных руки чешутся сделать гадость внешникам, причем эти руки могут сжимать что угодно — от рукояток управления разнообразных артиллерийских зенитных установок, в том числе и самоходных, до приведенных в боевое положение труб ПЗРК1 или даже кнопок серьезных ракетных комплексов, в идеале способных доставать цели за сотни километров. Просто слишком много по пути черноты, пройти мимо всех мертвых кластеров и не угробить при этом технику практически невозможно.

# 1 ПЗРК — переносной зенитно-ракетный комплекс.

Появился новый звук — кашляющий и одновременно свистящий. Затем зашуршало оглушительно, страшно, будто прямо на тебя съезжает с крутой крыши грохочущий пласт тяжелого шифера. Над головой промелькнуло что-то неуловимо-стремительное, огромное, на миг накрывшее своей треугольной тенью заросли, где скрывались Карат и Пастор, и тут же затрещало, застучало, загремело со звоном и лязгом, истошно заскрипело, дико громко, жутко, растянуто по времени, необъяснимо.

Килдинг, заинтересованно уставившись в сторону резко затихающей какофонии, поднялся, небрежно вскинул пулемет на плечо, направился туда, куда Карат ни за какие сокровища Стикса идти не стал бы — прямиком на источник жуткого грохота, бушевавшего не далее, как пару секунд назад.

— Ты убиваться пошел? — вырвалось само собой.

— Нет Карат, на сегодня я такое не запланировал. Посмотреть надо, вдруг пистолет для тебя достанем. А ты не отставай, долго там задерживаться нельзя, на такой шум много зрителей сбежаться может. Кластер здесь скучный, провинциальный, до матерой элиты отъедаться никто не успевает, но нам и мелочь проблемы создаст, если заявится в большом количестве. Патроны нам против твоих черно-зеленых пригодятся, нечего их на всякую ерунду переводить. Хотя…

Пастор осекся на полуслове, а Карат, нервничая и ничего не понимая, не задумываясь, лишь бы что-то сказать, уточнил:

— Что хотя?

— Да ничего, насчет каких-нибудь патронов, возможно, варианты здесь будут.

Когда Карат, наконец понял, что именно стало причиной его испуга, ему даже стыдно стало. Ведь прекрасно слышал изначально характерные звуки, да и потом мог не рот разевать, а попытаться осознать, что же именно над ним проскользнуло.

Даже ребенок первым делом задал бы себе очевидный вопрос — что за штуковина с ревом и грохотом может свалиться с небе?

Так и есть — самолет. Да, столкнуться с ним в этой части Улья — все равно, что с летающей тарелкой повстречаться, но, в отличие от последней — явление ничуть не фантастическое даже на Дальнем Западе, до которого еще шагать и шагать.

Вот только явление это крайне непродолжительное.