S-T-I-K-S. Территория везучих

— Это тебе, непривычному, здесь все черным-черно и одинаковое. А я вот так ходил много раз, на что только не насмотрелся. Пойдем, не надо бояться, если он почернел, значит, зубами не вцепится.

— Зачем тебе этот покойник понадобился? Мало ли их по Улью валяется.

— Чернота, Карат, это почти как консервация. Она что-то с углеродом делает, а еще кремний ведет себя очень странно. Люди, это ходячие углеводороды, они чернеют быстро и затем подолгу сидят, как новенькие. Имущество, которое находится при них, держится дольше, некоторое вообще остается целым, только пленкой покрывается, но далеко не все, от углерода и кремния зависимость большая. В стали, допустим, углерода несколько процентов, но этого хватает, он портит ее, но не очень быстро. Ты же у нас без оружия, а это плохо. Возможно, что-нибудь увесистое найдется, хотя бы топор. До границы черноты отсюда далеко, раз этот человек сюда забрался, возможно, он не из простых, а такие с пустыми руками ходить не любят.

— Ты решил меня вооружить?

— Ну раз нам надо как-то разобраться с людьми из Полиса, то почему бы и нет.

— Настолько мне доверяешь?

— А какой тебе смысл меня убивать? Я не понимаю, почему тебя так тянет в это место, но что-то тебе там надо. И мне тоже надо. Вряд ли у нас одни и те же интересы, тебе ведь неинтересен мертвый скреббер? Так что наши дороги лишь в конце разойдутся.

— Тогда нам понадобится танк, а лучше два. Да и то не факт, что номер выгорит.

— Танк, Карат, если здесь найдется, никуда уже не поедет. Тяжелая махина, руками ее не вытолкать, разве что тягачом с краю выдергивать, если тросом дотянуться. А вот и наш покойничек. Ты посмотри на него, лицо будто живое, но только сажей намазано и блестит. Видел когда-нибудь такое?

— Не видел и не хочу видеть.

— Оружия нет, странный какой-то парень, даже топора при нем нет. Подай-ка вон ту палку, карманы ему поломаю.

— Зачем?

— Спораны, горошины и, особенно, жемчуг, очень долго против черноты держатся. Даже не могу сказать, сколько могут пролежать, не испортившись. Если руками трогать такого мертвеца, он на черную чешую рассыплется, тяжело в такой куче что-нибудь найти. А вот деревянный предмет — хорошо подходит, она только дырки в одежде проделывает, — поясняя это, Пастор вовсю ковырялся в угольном тряпье покойника, превращая его в труху в области карманов.

Покончив с этим делом, сектант поднялся, без сожаления произнес:

— Зря мы к нему свернули, ничего полезного нет. И почему его сюда понесло? Странный человек, странная смерть…

— Далеко отсюда до края? — спросил Карат ради поддержания разговора.

— Неоднозначный вопрос. Если вон в ту сторону идти, нужно за холм перевалить, и чуть дальше зелень начнется. Узкая полоска, стаб мелкий, далеко в черноту вклинивается, как тропа. Может этот шел именно по нему, и когда закончилась зеленая трава, сворачивать не стал. Но есть версия, что он пришел вон оттуда. Там стандарт километров в трех с половиной по прямой, мы туда минут за сорок доберемся, дорога легкая. Но стандарт тупиковый, из тех самых кластеров, которые гибельны для всех на него попавших. Я тебе о них вчера рассказывал.

— Помню.

— По нему мы хорошо на запад продвинемся, а дальше всего один узкий момент останется — через реку придется перебраться, за ней полчаса, и опять чернота. Или по ней пойдем, или по воде, я еще не решил.

— Слушай, Пастор, тебя вообще не тошнит вот так ходить?

— Ты имеешь ввиду черноту?

— Ну а что же еще?

— Поначалу тошнило, когда молодым был, потом привык. Человек — создание уникальное, он ко всему привыкает. Сейчас мне без разницы, что зелень, что чернота, главное — слишком долго на ней не оставаться. Ты тоже привыкнешь.

— Ага, конечно, если Бирон меня раньше не скормит мертвякам, а это почти наверняка, если доберусь до тушки скреббера. Я показал тебе нужное место на карте, может ты без меня как-нибудь справишься? Ты представить не можешь, как мне неохота встречаться с ребятами Бирона.

— Карат, я тебе уже сказал — картам запада верить нельзя. Это Улей, и это запад, поэтому ты сам должен показать.

— Ну так может я покажу и назад, а дальше ты сам?

— Можно и так, но вначале покажи. Возможно, после этого ты не захочешь уходить. Мне кажется, у тебя в голове сейчас сумятица, ты сам не знаешь точно, что именно для тебя выгоднее.

— Как по мне, лучше пусть тебя одного там завалят, а не нас обоих. Я вообще не понимаю, чего ты так упрямо лезешь в это дело? Свет клином вашей секте сошелся на этом скреббере? Что в нем такое особенное?

Пастор, перестав тыкать палкой в рассыпающегося покойника, поднялся, вскидывая пулемет на плечо, и равнодушно ответил:

— Тебе это знать не нужно. Просто покажи место, а дальше ты сам по себе, а я сам по себе. Надо прибавить скорости, до зеленой зоны около сорока минут осталось, если быстро идти. Там тебя тошнить перестанет.