С тобой я дома. Книга о том, как любить друг друга, оставаясь верными себе

Это нормально, что партнер печалится, злится или грустит.

И даже совершенно нормально, что из-за вас.

Но это его чувства, а не ваши.

Позвольте ему их проживать. Через них он многое понимает о себе и о том, что с ним происходит, что для него важно, чего ему не хватает или где вы, сами того не ведая, делаете ему больно. Это информация, которую ему нужно получить и обработать, чтобы понять, куда двигаться дальше, какие действия совершить, чтобы стало лучше и легче. Но эта информация для него, а не для вас. Это письмо, которое нельзя вскрывать, потому что на конверте не ваше имя. Можно прямо так себе и говорить: «Я не обязан(а) нести чужую злость (тревогу, страх, печаль). Это не моя ноша, не мои чемоданы».

Точно так же хорошо бы относиться и к своим чувствам. Научиться проводить границу для защиты партнера от себя. Не перекладывать на него свои тяжелые эмоции, пусть даже он стал их причиной – мол, раз ты их вызвал, тебе с ними и разбираться: «Давай, делай уже что-нибудь, чтобы мне снова стало хорошо!» Гораздо эффективнее постараться понять, что эмоция пытается вам сообщить, донести понятое в корректной форме до партнера, уточнить то, что «кажется и мерещится», и переспросить, чтобы знать наверняка, не додумывать: «Знаешь, вот это сейчас обидно было. Как будто мое мнение для тебя ничего не значит. Это что, правда так?» – а дальше действовать по обстоятельствам, имея в виду то, что ответил партнер.

Я понимаю, это трудно. Но это очень благодарный труд, от которого зависит качество отношений. К тому же у нас вся жизнь впереди, чтобы этому учиться – слушать и слышать. Себя и другого. И помнить, что хотя мы и вместе, но все-таки разные, отдельные друг от друга люди – со своими мирами и границами, которые их формируют.

Честно говоря, мне никогда не нравилась идея слияния и поглощения в любви, растворения друг в друге без остатка. Когда в гости – только вдвоем, на прогулке – только рядышком, уси-пуси и ми-ми-ми, так приторно сладко и невозможно безоблачно, что не верится ни на грамм. Словно ни у одного из партнеров до встречи друг с другом не было никакой другой жизни, неудач и потерь, историй, за которые стыдно, и дней, стертых памятью в порошок.

Однако модное сегодня «никто никому ничего не должен» мне тоже не нравится. В том гипертрофированном виде, в котором оно иногда бывает: когда отпуска – по отдельности, деньги – врозь, «у тебя свои интересы, у меня – свои; увидимся, когда увидимся, не поминай лихом». Возможно, подобная автономия кого-то действительно держит в тонусе, привнося в отношения элемент хорошей драмы, но далеко не всем для счастья нужен «нерв». (А многим даже наоборот – совсем не нужен.)

Я за то, чтобы в отношениях – во всем, что между вами происходит и касается непосредственно вас как пары, – стараться быть максимально честными и открытыми, но при этом уважать право друг друга на внутренний волшебный лес, куда не нужно ходить, где живут не ваши звери и чьи тропинки протоптаны не вами и не для вас.

Я знаю, как тяжело не пытаться туда попасть, не отыскивать лазейку в густых зарослях, не выпытывать правдами и неправдами, что же там, и не стараться хоть одним глазком подсмотреть – кто. Может, тогда стало бы хоть немного понятнее, почему такой родной, такой изведанный вдоль и поперек человек иногда вдруг замыкается, на несколько дней исчезает в себе, а на вопросы отвечает путано и неохотно. Хорошо, если хватает выдержки и терпения пережить и переждать эти дни, но обычно мы просто раздуваем из мухи слона, садимся и плачем.

Бывает и наоборот: ты сама понимаешь, что на какое-то время тебя «больше нет», ты закончилась – переводишь телефон в беззвучный режим, выключаешь лампочки. Пропадает всякое желание говорить на темы, отличные от будничных. Хорошо, когда просто о деньгах, покупках, планах на ремонт, о чем-то таком приземленном, рутинном, бытовом, односложном, – без вопросов в духе: «Что с тобой происходит?»

Потому что иногда и самой непонятно, откуда такая острая потребность закрыться в комнате и рыдать, и хотя никаких объективных причин для слез нет – они все льются и льются. Партнер, увидев их, пугается, недоумевает и начинает вынимать душу вопросами – а ты понятия не имеешь, как рассказать о своей грусти, чтобы не звучало «блажью и придурью» и не было обесценено: мол, нашла из-за чего реветь, глупенькая. Оставить сокровенное при себе представляется более безопасным, чем им поделиться. По крайней мере до тех пор, пока сама не разберешься, в чем же было дело.

И вот именно тогда ощущаешь, как остро нужны границы: вот твое, вот мое, а вот сюда не ходи, я тебя сюда не зову, ты ничего не поймешь, – просто потому что ты – не я.