С тобой? Никогда!

Так следующим этапом спасения от падения в пучину депрессии стал кулинарный загул. Я накупила кулинарных книг и продуктов. Бабушка теперь с сомнением и недоверием воспринимала любые мои движения, но все же выход из постельно-жральной забастовки приветствовала обеими руками.

Несколько дней с утра до вечера я штудировала всю имеющуюся информацию о правильном питании: основы, рецепты, правила, продукты. Еще несколько дней не вылезала из кухни — готовила. Бабуля уже и не знала, куда относить все наготовленное мной за этой время: она и коллег успела накормить, и кое-кого из соседей. А потом я внезапно ударилась в изобретение собственных блюд. И никак не могла остановиться.

— Ба, я буду готовить так, чтобы люди не поправлялись! — Тараторила я, стирая кокосовую муку со лба.

— Разве так бывает, Дашуня?

— Да! Люди будут объедаться и при этом худеть!

И на следующий же день я забрала из школы документы и подала их в кулинарный колледж. Революция в питании, изысканные десерты, от которых не полнеют, сладкая диета — всё это захватило мой ум настолько, что я больше не мела из холодильника все подряд. Мой аппетит умерился. Я много ходила пешком, помогала бабушке в саду, а в свободное время изучала принципы здорового питания и ела часто, но помалу.

Я не могла дождаться того момента, когда начнутся занятия, и мне не терпелось поделиться новостью о моей затее с кем-то, кто мне дорог. Каждый день, гуляя по набережной, я вспоминала наши с Яриком разговоры, каждый день прокручивала в памяти наши веселые прогулки. Улыбалась, представляя, что лежу с ним на полу в его комнате, слушая старые пластинки, и наши сердца снова бьются в унисон.

— Я прощаю тебя. — Вот, что я собиралась ему сказать.

Но никак не набиралась смелости.

Останавливалась возле его двери, замирала, но не решалась постучать. «Он сам. Он первый должен» — говорил внутренний голос. И я заходила к себе, воображая, что он смотрит на меня в дверной глазок и вот-вот сейчас выйдет и скажет: «Даша, привет! Я скучал!» Но этого не происходило.

— Даша. — Позвал меня чей-то голос, когда я в очередной раз замялась на лестничной клетке.

Это была его мама.

— Да. Здравствуйте. — Воздух застрял в горле от волнения.

У этой женщины были его глаза. Она стояла на пороге своей квартиры и смотрела на меня так печально, будто собиралась разреветься.

— Даша, он тебе пишет? Звонит?

— Кто? — Не поняла я.

Но по спине от неприятного предчувствия побежал холодок.

— Ярик. — На ее лбу пролегли скорбные складки. — Он тебе не звонил? А то мы так переживаем.

— Что случилось?

Сердце застучало быстрее, все набирая обороты.

— Я думала, что, может, он хотя бы тебе сказал, куда собирается… — Свет в ее карих глазах заметно потух.

— Я… — Подошла к ней ближе. — Я не знала, что он… Где он?

— Не знаю. — Голова женщины качнулась и как-то безжизненно опустилась вниз. — После выпускного он просто собрал вещи и ушел.

12

После разговора с мамой Ярика я уже знала, что бесполезно набирать его номер, но все равно не удержалась. Видимо, для того, чтобы самой убедиться — абонент давно и прочно находился вне зоны доступа. Ярик не хотел, чтобы мы нашли его, потому и отключил телефон.

— Его ищут? — Причитала бабушка. — Они обратились в Полицию?

— Обратились. — Кивнула я, продолжая упорно набирать номер, словно это что-то могло изменить. — Но полицейские все эти недели просто бездействуют, они даже к нам не приходили, чтобы спросить про него!

— Но ведь он еще ребенок…

— Он сам ушел. — Я отложила телефон и посмотрела в окно. — Их главный аргумент состоит в том, что Ярик взрослый пацан, который по своему желанию ушел из дома. Ребята такого возраста спокойно могут жить в общаге и учиться в ПТУ, сами себя обеспечивая. Им плевать, что он в отчаянии и мог наделать глупостей! Они не станут его разыскивать!

— Бедная Таня… Надо сходить к ней, узнать, как она переживает это.

— Она-то переживает, а вот отец Ярика строго запретил ей искать его и рассказывать соседям о случившемся. Он даже плакать ей запрещает.

— Очень на него похоже. — Бабушка присела на край кровати и вытерла платком подступающие слезы. — Этот человек привык диктовать жене и сыну, как им себя вести. Помню, они даже чихнуть не смели без его разрешения. Надеюсь, теперь опомнится. Сделает выводы. И как только у мальчишки хватило смелости ослушаться? Что теперь будет? Где его искать?

Я молчала и смотрела в окно.

Наверное, бабушка понимала, что я тоже была виновата в том, что Ярослав ушел из дома. Мы были близки, но я даже представить не могла, где он находится, и куда может пойти. Одна надежда оставалась на то, что ближе к первому сентября парень вернется сам, ведь тогда начнутся занятия в школе.

Но он не вернулся.

И как стало известно позже: еще летом забрал свои документы. Полицейским удалось выяснить, что документы были поданы в вечернюю школу одного из районов, и парня сразу же отыскали. Все это время он жил у одного из друзей в пригороде. По словам матери Ярика, они поговорили, но возвращаться парень категорически отказался.