С тобой? Никогда!

Этот разговор пора было заканчивать.

— Большой город живет ночной жизнью, ба! К тому же, Тима мне хорошо платит. — Потрепала ее по плечу, развернулась и направилась к двери.

— Лучше ничего мне не говори про этого своего Тима, ладно? — Ее голос недовольно скрипел. Всякий раз это происходило, когда она собиралась читать мне нотации. — На нем что, свет клином сошелся?

— Мы дружим, ба. — Твердо сказала я, выходя из квартиры.

— Не нравится он мне. Улыбка гаденькая, сам скользкий, как уж. И ты рядом с ним другая делаешься.

— Ладно, не выдумывай. — Отмахнулась от нее воздушным поцелуем. — До вечера!

— Какого уж там вечера. — Продолжало раздаваться в стенах подъезда ее ворчание. — Придешь поздно ночью, ляжешь спать, продрыхнешь до обеда, а потом снова на работу. И так каждый день!

— Пока-а-а-а!

Закрыв глаза солнцезащитными очками, я вышла во двор. Закинула сумочку на плечо и легкой походкой уверенного в себе человека направилась к стоянке. Подошла к своей Хонде и улыбнулась отражению. Гладкий отполированный кузов немного искажал мою внешность, но стоило признать — даже там я выглядела безупречно.

Открыла дверцу, устроилась на водительском сидении.

— Ну, что, поехали? — Прошептала, нежно погладив кожаный руль.

И машина отозвалась сладким рычанием.

Конечно, я не стала ласточкой, как мечтала когда-то. Но мой вес меня устраивал. Грудь на месте, ноги стройные, талия тоже имелась. Всё теперь было при мне, и даже щеки впали, обозначив изящную линию скул.

Разумеется, правильное питание не избавило меня от необходимости сдерживать свои аппетиты: я все еще старалась есть в меру, часто и маленькими порциями. Но, разработав собственную программу и неся ее в массы, мне теперь не приходилось полностью лишать себя сладкого, мучного или жирного. Я учила людей готовить вкусно их любимые блюда, но только из полезных продуктов, от которых бы они не поправились.

— Вот же козел! — Крикнула с досады какому-то придурку, который меня подрезал на повороте.

И пригрозила пальцем с идеальным маникюром.

Да, жизнь изменилась. И я тоже стала другой. Сильной, достаточно успешной, хоть и импульсивной как раньше. Порой несдержанной и грубоватой, но это тоже было способом защититься в условиях той жести, которая творилась вокруг меня каждый день.

Может, как говорили бабушка или Арина, я действительно выбрала не самый правильный путь, но моя жизнь мне нравилась. К тому же, они никогда не видели меня настоящей: щадя их нервы, я все время подстраивалась. Была с ними мягка и ласкова, не распространялась насчет того, где и с кем провожу свое свободное время, и чем занимаюсь. Другое дело с Тимом.

— Он ужасно на тебя влияет. — Вздыхала Арина.

Они с бабулей словно сговорились! После той ссоры, два года назад, мы с подругой извинились друг перед другом и договорились больше не рубить с плеча. Пообещали поддерживать друг друга в любых начинаниях. Именно поэтому она особо не зудела по поводу того, что я общаюсь с Левицким, а я в свою очередь принимала ее желание оставаться в том весе, в котором ей было комфортно. Что было справедливо, учитывая наш договор — уважать друг друга, несмотря на постоянно возникающие разногласия в любых вопросах.

— Это всё глупости, — обычно отвечала я, спешно переводя тему. — Я сама кого хочешь испорчу!

Тим оказывал на меня влияние — и это бесспорно. Но ему никогда не было неприятно, что нас видят вместе.

Более того, все в его, а теперь уже в нашей, компании знали, что я находилась у него на особенном положении. Была особенным человеком в его жизни. Подружки приходили и уходили, а я оставалась рядом с ним всегда. Беззаботные объятия, поцелуи в губы у всех на виду, долгие пьяные разговоры в разгар шумной вечеринки — мы были той странной парочкой, глубины отношений которой никто даже не брался понять.

Да и для нас это до сих пор оставалось загадкой. Двое одиноких людей, у которых не было совершенно никаких причин для дружбы. Избалованный, хамоватый мажор без принципов и угрызений совести и его маленькая полноватая подружка с разбитым сердцем, которую все давно принимали за его сестру.

Я почти не осуждала его и не задавала вопросов. Тим никогда не лез мне в душу — наверное, понимал всё без слов. Мне плевать было на его недостатки, он же превращал мои в достоинства. Безоговорочно поддерживал, понимал и даже не мешал худеть. Потому что я так хотела. Мне это было нужно. Значит, это не обсуждалось.

Я закончила колледж и поступила в университет на заочку. Тим в это время тратил деньги родителей и перебирал баб. Я сочиняла новые рецепты, снимала новые видео и раскручивала свой блог. Тим вкладывал деньги отца в мотоциклы и безуспешно занимался суперкроссом. Я поставила себе цель: выучиться на права и купить машину. Тим, постоянно обзывая меня бездарностью, все же научил меня крутить баранку, потом договорился, чтобы мне дали кредит в банке его отца и окрестил мою новую машину «дешманской развалюхой, которая его позорит».

Вот такими мы были разными. Но почему-то все еще были вместе.