С тобой? Никогда!

— Кажется, кто-то напрасно спустил целый гонорар на пафосные розы. — Хмыкнул Майк, настраивая гитару.

— Я даже песню об этом слышал. — Наиграл несколько аккордов Боря.

И Леся чувственно и медленно запела в микрофон:

— Миллион, миллион, миллион алых роз…

Ник, не выдержав, громко заржал.

Никто из них не смотрел на Ярика, но все знали, о ком и о чем идет речь.

— А вообще я конфеты люблю. — Заметила я, наваливаясь на дверь.

И подмигнула ребятам.

«Бам-ба-ба-бам!» — сыграл Ярик, разоблачая собственный промах.

— В умеренных количествах. — Добавила, выходя в коридор. — Потому что сдержаться трудно, и, если будет пять килограмм, то съем все пять. И все они отложатся на моей заднице. Мне-то по фиг, но ухажеры нынче привередливые пошли…

Парни посмотрели на Ярика, а Леся рассмеялась.

— Так что одной коробочки хватит, Яр! — Хлопнув его по плечу, сказала она. — Дерзай!

Я вышла, закрыла дверь. Подумала с пару секунд, затем открыла ее, просунула голову и с улыбкой надиктовала:

— Молочный шоколад, пралине, цельный фундук. Было бы идеально.

Вечером прекрасный принц ждал меня у кабинета с вожделенными конфетами.

— Всё, как ты заказывала. — Открыл крышку и протянул мне коробочку.

Я взглянула сначала ему в глаза, затем на часы и потом уже на конфеты.

— Разве твоя репетиция не закончилась еще… — посчитала в уме, — четыре часа назад?

От вида конфет, таких вредных для фигуры и необыкновенно вкусных, у меня закружилась голова. Не меньше, чем от вида упругих мышц Ярика, кстати. Даже под тонкой тканью футболки они были очерчены так ярко, что по ним хотелось немедленно провести рукой.

— Я уходил, но вернулся. — Его бархатистый голос разнесся по пустому коридору, а мне почему-то вдруг захотелось, чтобы Тим из своего кабинета его не услышал. — Искал твои любимые конфеты. Нашел. — Он потряс коробкой, которую все еще держал открытой на весу. — Пришел тебя угостить и украсть.

— С какой целью? — Вздохнула я.

— С целью соблазнения. — Он прочистил горло. — Я что, так и сказал? Эм… Я хотел сказать, что мы могли бы прогуляться, посидеть где-нибудь. Ты мне обещала.

— Разве? — Теперь я открыто покосилась на следующую по коридору дверь. — Помнится, я давала согласие сопроводить тебя к твоим родителям. В качестве моральной поддержки. Нет?

— Да? — Задумался он. — Мы обязательно сходим, но сегодня я хочу тебя украсть.

— Не думаю, что это хорошая идея. — Я снова покосилась на злосчастную дверь кабинета выдуманного бойфренда. — Тим меня не отпустит.

Челюсти Ярослава сжались, по скулам пробежали желваки. Было заметно, как неприятна ему вся эта ситуация, но все же парень сохранял лицо. И улыбку. Дерзкую, уверенную и хитрую.

— Как друзья. — Предложил он. — Ему мы не скажем, чтобы не психовал, но между собой будем иметь в виду: мы — друзья.

— Это неправильно. — Вздохнула я, протягивая руку, чтобы взять примирительную конфету. — Знаешь, я не из таких, кто за спиной своего парня крутит…

Не могу поверить!

Стоило мне потянуться за конфетой, как Ярик сделал шаг назад.

— Собирайся, мы валим. — Прошептал он.

— Э… — Уставилась на него и ускользающую из-под носа коробку конфет.

— Жду тебя внизу. — Поманил парень, все дальше отводя от моей загребущей руки заветное лакомство.

— Я… я никуда с тобой не пойду! — Прошипела я.

И сглотнула слюну.

Он наклонился к конфетам и, состряпав самую довольную моську, жадно втянул носом шоколадный аромат:

— Ммм… Почему-то мне кажется, что пойдешь.

— Ни за что.

— Меня так запросто не купишь… — Неуверенно сказала я.

И пусть это было всего лишь забавной игрой, меня манило: и к конфетам, и еще больше — к этому наглецу.

— Три минуты. Отсчет пошел.

— Я не…

— Просто как друзья!

Он закрыл крышку, сунул коробку подмышку и удалился. Мне оставалось только вернуться в кабинет, вдохнуть аромат цветов и признать: этот бой проигран, крепость почти сдана врагу.

Уже через полчаса мы оживленно спорили:

— Это кафе моих друзей!

— Нет моих!

— Мы с Машей учились вместе!

— А мы с Димой!

В груди у меня булькало вскипающее счастье, когда мы, смеясь и толкаясь, ввалились в «Десерт» к Калининым [1]. Ребята уже ждали нас. Дима за эти годы оброс огромным количеством татуировок: шея, руки, пальцы, грудь — все неприкрытые дорогими шмотками участки кожи были забиты просто в хлам. Его можно было рассматривать, как холст: долго и с удивлением. А вот Машка осталась такой же — единственное, что распустила привычные косички.

Мы, конечно, виделись с ней пару раз за эти годы. Пересекались буквально на бегу, успевая поздороваться и обменяться новостями. Да созванивались разок, когда я просила ее устроить к себе Арину на стажировку. Но вот так увидеться: обняться, посидеть, вспомнить былое — это стало настоящим подарком для меня.

Ребята выбрали для нас небольшой столик в уютном уголке, где никто бы не помешал, Дима собственноручно приготовил мясо, Маша лично накрыла на стол. Сидеть на мягком диванчике рядом с Яриком, считать количество ударов тока от нечаянных соприкосновений коленями, смеяться над их с Димой безумными шутками — это было так искренне тепло, что я потеряла счет времени.