С царского плеча

— Стреляйте, стреляйте! — азартно кричал ему вслед старичок. — Уйдут ведь! Стреляйте, не смотрите, что это дети.

Подруги с неудовольствием покосились в сторону продавца. Все-таки нельзя быть таким кровожадным. А старичок все не унимался:

— Стреляйте, я кому говорю!

Но дежурный был человеком славным, стрелять он не стал. Вместо этого, нагнувшись на ходу, он поднял камень и запустил его понизу, целясь по ногам бегущих. Двое продолжали бежать, но одному не повезло. Подруги увидели, как прыщавый отпрыск Вирсавии неожиданно запрыгал на одной ноге, а потом рухнул на землю, визжа и корчась. Двое его приятелей убежали, не остановились и даже не оглянулись на упавшего товарища. Ни один не сделал попытки помочь ему встать и спастись.

Дежурный первым подбежал к упавшему подростку. Откинув его руки, он сам ощупал ногу.

— Ерунда, — произнес он. — Кость цела. Камень тебе всего лишь синяк поставил. Да не ной ты, оцарапало тебе всего лишь ногу, жить будешь!

Но сын Вирсавии продолжал орать благим матом. И возле них мгновенно образовалась толпа народу.

— Посмотрите, граждане, что делается-то на свете! Полиция за детьми с пистолетом гоняется.

— Что вы ерунду говорите! — возмутилась подоспевшая Кира. — Он не стрелял, он только угрожал им пистолетом, приказывая остановиться.

Но никто ее не слушал. Пистолет, который полицейский только сейчас спрятал в кобуру, вызвал в гражданах горячее неодобрение.

— Мальчонку-то подстрелили!

— Совсем уже обалдели, по детям стреляют.

— Врачей надо вызвать.

— А на этого стрелка жалобу прокурору написать!

Чувствуя, что общественное мнение не на его стороне, дежурный быстро обшарил карманы мальчишки. В его руках оказались золотые часы-луковица, с цепочкой, украшенные драгоценными камнями, которые ярко блеснули в лучах солнца.

Дежурный поднял часы повыше, чтобы их все могли видеть, и внушительным голосом произнес:

— Спокойно, товарищи! Эти часы были украдены данным подростком!

Часы произвели впечатление на толпу.

— Вроде как золото.

— И камни драгоценные.

— Откуда же такие часы у мальчонки?

Дежурный указал на поверженного подростка и сказал:

— Часы были украдены у человека, смерть которого расследует все наше отделение!

— Кого же это убили? — заволновалась толпа. — Уж не самого ли пророка из Зубовки?

— Его самого, — устало ответил дежурный и встряхнул пленника за шиворот. — Вставай, парень! Ничего серьезного у тебя с ногой нет. Не придуривайся!

— Болит, — прохныкал парень. — Камнем по ноге, знаете, как больно?

— От синяка еще никто не умирал. А примочку холодную мы тебе можем и у нас в отделении сделать!

— Все-таки надо бы мальчика в больницу, — робко произнесла какая-то очень уж сердобольная женщина.

Но настроение толпы резко переменилось, и теперь на нее со всех сторон зашикали.

— Ничего, не помрет! Как стариков убивать, да ордена и пенсии у них отнимать, так это они уже взрослые. А как отвечать, так сразу детьми прикидываются.

Дежурный рывком поднял перепуганного мальчишку на ноги. По его прыщавому лицу текли потоки слез. И он жалобно канючил:

— Дяденька полицейский, я ни в чем не виноват! Мне больно! Пожалуйста, отпустите меня!

— Сейчас врача тебе вызовем, первую помощь окажем, а потом поговорим с тобой.

— Я ничего не делал.

— Поговорим, тогда и решим, делал или не делал.

— Но я не виноват ни в чем! Отпустите!

— Расскажешь нам, откуда у тебя эти часы, тогда и отпустим.

— Я их нашел! Честно! Ну, спросите хотя бы у моих друзей.

— То-то твои друзья от нас драпанули, как только меня в форме увидели. Что? Совесть не чиста? Поэтому побежали?

— Нет, они просто испугались. Дядя, мы ничего плохого не сделали!

— Только часы у покойника сперли, да?

Но тут нервы у мальчишки окончательно сдали и он завопил:

— Я ни в чем не виноват! Это все они! Это они на него набросились! Это они его убили! Они, они, они! Не я! Нет, не я!

У него началась настоящая истерика. Хорошо, что к этому времени они уже добрались до полиции, где их ждал врач. Он быстро вколол мальчишке какое-то лекарство, а потом, когда тот притих, осмотрел синяк на ноге. На поверхности икры расползалось большое багровое пятно, сосуды у парня были никудышные. Но нога сгибалась и разгибалась исправно.

— Все в порядке, можете его допрашивать, — дал заключение врач. — Перелома нет, сильный ушиб. Только я бы на вашем месте позволил ему немного прийти в себя.

— Допросим, и пусть себе отдыхает в КПЗ, пока начальство не приедет, — вытирая праведный пот со лба, произнес в ответ дежурный.

— Ну, как знаете.

И с этими словами врач удалился. Поняв, что он оказался в руках своих врагов совершенно без поддержки, сынок Вирсавии окончательно приуныл. После успокоительного укола он уже больше не бился в истерике, помалкивал, и, судя по быстрым пытливым взглядам, подросток старался сообразить, чем ему может грозить эта история. Он уже пришел в себя и понимал, что здорово влип.

Глава 12