С царского плеча

— Людмила, мы пришли попрощаться!

Снова никакого ответа. Лишь из комнаты, которая принадлежала хозяйке дома, раздались какие-то непонятные звуки. То ли плач, то ли слова молитвы.

— Людмила, можно мы заберем вещи Насти? Мы уезжаем! Насовсем!

И снова никакого ответа. Подруги постучали в дверь, потом подергали ручку. И опять ничего. Непонятная тревога охватила их.

— Людмила! — закричала Кира. — Ты там как? Почему ты не отвечаешь?

— С тобой все в порядке?!

К подругам подошли и их мужчины.

— Что случилось?

— Мы не знаем, — покачали головами девушки. — Мы пришли, а дверь закрыта. И Людмила нам не открывает.

— Но она там?

— Какие-то звуки доносятся.

Лисица приложил ухо к двери, а затем неожиданно воскликнул:

— Отойдите все!

И так как друзья замешкались, он закричал еще громче:

— В сторону, я сказал!

Такого голоса у Лисицы никто не слышал. Друзья послушно шарахнулись в сторону. А он, разбежавшись, изо всех сил врезался в дверь. По дому пошел гул, а Лисица завопил:

— О-о-о! Как же больно! Мне кажется, я вывихнул плечо.

Эдик отстранил его.

— Погоди, тут нужна масса.

И разбежавшись, он сжался в упругий комок и с разбегу изо всех сил ударил в дверь. Но и у него не получилось сломать дверь. Эдик лишь отлетел от дверного полотна, как мячик от стены.

— Зачем же они ее так закрепили!

— А ну-ка! Все вместе!

Выставив Эдика первым, подруги положили ему руки на плечи и побежали все втроем. Казалось, что дверь и тут выдержит. Но в самый последний момент к ним присоединился еще и Лисица. И дверь с громким треском все же поддалась. Последнее усилие, и замок вылетел из дерева, а друзья кубарем ввалились в комнату. В общей сумятице сначала никто не мог разобрать, что и где. Но уже через секунду Кире удалось выпутаться из общей кучи.

Она подняла голову и закричала:

— Мила! Господи! Помогите ей!

— Что? — вскочила рядом с ней Леся. — Что слу…?

Но договорить она не смогла. Ее взгляд уперся на ноги Милы, которые болтались прямо в воздухе у них перед носом. Одна нога еще слабо подергивалась, но было ясно, что это ненадолго.

— Она повесилась!

Лисица подскочил к Миле, схватил ее за колени и приподнял таким образом, чтобы охватившая шею женщины удавка хоть немного ослабла и дала доступ столь необходимому воздуху.

Мила накинула удавку себе на шею поверх своих густых толстых кос, в которые были вплетены черные ленты. Волосы смягчили смертельную петлю, не позволили сразу же перекрыть доступ воздуху. Но все равно было ясно, что долго в таком состоянии Мила пробыть не сможет.

— Стул! Скорее!

— Нож нужен!

— Ножницы!

Все заметались по дому в поисках необходимых предметов. Лисица стоял в центре комнаты, ругался и требовал, чтобы кто-нибудь сменил его, потому что он больше не может. Наконец был найден стул и нож для резки хлеба. Кира вскарабкалась на стул и принялась пилить изо всех сил проклятую веревку. Веревка была очень прочная, но лезвие постепенно пережевывало одно волокно за другим. И наконец Кира почувствовала, что осталась всего лишь тонкая нить.

— Осторожно!

Но ее предостережение запоздало. Потеряв одну из опор, тело Милы под силой тяжести начало клониться к земле. Эдик попытался подхватить верхнюю часть ее туловища, но не рассчитал своих сил. Он не только сам рухнул на пол, но увлек за собой также и Лисицу, и девушек. Некоторое время в комнате стояла непрекращающаяся брань и крики:

— Ой, рука!

— Нога!

— Голову осторожнее!

— Нос, мой нос! О-а-а! Как же больно!

Но через несколько секунд все пришли в себя. Кира первой встала на ноги и закричала:

— Помогите! Мила!

— Что с ней? Она жива?

Лисица, все еще зажимая разбитый нос, из которого лилась кровь, подполз к женщине и свободной рукой попытался пощупать ее пульс.

— Жива!

Эдик ослабил, а потом и вовсе снял удавку с шеи самоубийцы. Леся сбегала за холодной водой. А Кира принесла подушку. Никто из них толком не знал, как вести себя в подобной ситуации. Но всем казалось, что такие меры не могут уже ухудшить состояние Милы. А состояние ее было по-настоящему пугающим.

Женщина была совершенно серого цвета, а под глазами залегли пугающие багровые синяки. Прошло несколько томительных мгновений, когда воздух прорывался в легкие повешенной с таким жутким свистом и натугой, что казалось — каждый вдох может стать для Милы последним. Но постепенно кожа женщины начала розоветь, а веки ее затрепетали, и дыхание стало чуть свободней.

Глава 15

Увидев это, друзья обрадовались:

— Она приходит в себя!

— Ура!

— Аллилуйя!

Последний возглас совпал с тем моментом, когда Людмила открыла глаза, обвела всех друзей мутным взглядом и снова опустила веки.

— Эй! Ты куда?! — рассердилась на нее Кира. — Смотри на нас!

— Чего это ты тут удумала с собой сделать?

— Не хочешь нам ничего объяснить?

Но Мила не могла пока что внятно говорить. Из ее рта доносились лишь едва слышные обрывки фраз. Наклонившись к ней, Кира с трудом разобрала несколько слов:

— Зачем? Зачем вы меня спасли?

— Это ты так из-за чего психанула? Из-за мужа?

Людмила покачала головой в знак отрицания.

— Тогда что случилось?

Вместо ответа Мила протянула руку в сторону телевизора и едва слышно прошептала:

— Там… там…