С утра и до вечера

торговые фирмы переняли у нее лучший в мире, как они

говорят, способ упаковки яиц.

В марте, как только солнце растопит снега,

самка-повитуха откладывает икру, а самец тут же наматывает ее

себе на бедра (икра «упакована» в длинные слизистые

шнуры). Подхватывает шнур двумя средними пальцами левой

задней ноги и накидывает его петлей на свое правое бедро.

Потом наматывает правой ногой на левое бедро.

Вскидывает ношу повыше на спину и скачет туда, где посырее.

Прячется под корнями и в норах в земле. Если вздумаете

отнять у него яйца, он начнет кричать жалобно и будет

кусаться, обороняться. Без борьбы не отдаст яиц.

Когда из икры вот-вот должны выйти головастики,

повитуха-самец ныряет в воду. Головастики «брыкаются»

хвостиками — разрывают оболочки икринок и выплывают

на простор. А их нянька, содрав о водоросли оставшуюся

от яиц шелуху, снова вылезает на берег.

Амазонки пернатого царства

В тундру, раскинувшую свои заболоченные равнины по

северным окраинам Старого и Нового Света, прилетают

весной стайки маленьких куличков. Тихие заводи, моховые

болота, просто лужи, укрытые зарослями осоки и хвоща,—

это дорогой их сердцу мир, их родина, к которой стремились

они и днем и ночью, покинув синие моря благодатного

юга. С севера изгнала их лютая зима. Но теперь снова

светит над тундрой солнце, снова жизнь вернулась в эти

края.

Кулички — у нас называют их плавунчиками,

плавунцами — с раннего утра уже на воде. Ловят разных водяных

личинок и жуков. Большую дань собирают и с комаров,

поедают их куколок. Те висят ведь у самой поверхности

воды. Кулички точно живую пенку снимают с воды,

тонкими клювами выуживая комариное потомство.

Плавают плавунчики быстро, все время вертятся туда-

сюда. Иногда забавно подкрадываются к взрослым

комарам, которые бесчисленными роями кружатся над болотом.

Подплывают медленно, низко вытянув шею над водой, вдруг

бросаются вперед и хватают комара.

Ранним утром, когда вода еще очень холодная и все

водяные насекомые, окоченев, лежат без движения на дне,

плавунчики баламутят воду. Плавают кругами и болтают

ногами: ил вместе с насекомыми всплывает кверху, а

хитроумные птички ловят в водоворотах добычу.

Но ведь не только затем, чтобы комаров есть, они сюда

прилетели! Пора о детях подумать. О гнездах и обо всем,

что с этим связано. И вот то один, то другой плавунчик

со странным храпом взлетает в воздух, летит низко над

водой, шумно хлопая крыльями и скандируя «уить-уить-

уить».

Затем опускается на воду и кричит «уэду-уэду», плывет

с вытянутой шеей, как гусь, словно кому-то грозит, и

оглядывается по сторонам: какое произвел впечатление?

Минут через пять снова взлетает с криком и снова садится на

воду. И так часами.

Плавунчики токуют. Криком и церемонным полетом

стараются привлечь внимание самцов.

Да, самцов — не самок. У этих странных птиц самцы и

самки поменялись ролями. Самки у них

эмансипированные: токуют, свистят, ухаживают за кавалерами, сами

выбирают места для гнезд и защищают их от соперниц. А

самцы заняты женскими делами: насиживают отложенные

самками яйца (ведь и гордые амазонки рожали детей, как

простые женщины) и выводят птенцов. В полном

соответствии с таким необычным разделением труда подобран и

наряд у плавунчиков. Куличихи окрашены ярко: здесь они

петухи! Спинки аспидно-серые с двумя охристыми

продольными полосами, горло ржаво-красное с большим белым

пятном у подбородка и брюхо белое (имеется в виду круг-

лоносый плавунчик, другие виды окрашены иначе). А

самцы серенькие, невзрачные. Им, беднягам, птенцов

насиживать, потому и нельзя яркими красками блистать: это

привлечет врагов.

Самцы у плавунчиков мирные, тихие, а самки очень во-

инственные, наскакивают на соперниц и гонят их подальше

от своей лужи. Но если увидит самка самца — они приходят

к крикливым амазонкам, — сейчас же летит к нему и с

нежным посвистом опускается рядом. Вытягивает по-гусиному

шею, словно хочет прогнать. Но не делает этого никогда:

подойдет к нему и бежит или плывет обратно с высоко

поднятой головой. Потом опять с игривой угрозой

приближается к своему несмелому кавалеру и убегает с гордой осанкой.

И так, пока он не расчувствуется.

Тогда они уже плавают вместе, в одной луже ловят

комаров, и самка перестает токовать. Но и тут всякая

инициатива принадлежит ей. Вдруг бросает она охоту и куда-то

улетает. Недалеко, впрочем. Вскоре садится в траву и

скребет здесь землю ногами. Самец присоединяется к ней и тоже

скребет. Потом она, а за ней и он летят на другое место и

там скребут. Топчутся на месте, приминая мох и траву.

Репетируют гнездостроительство. Некоторые из этих

«потешных» гнезд птицы посещают по нескольку раз на день,

про другие совсем забывают.

И вот наступает самый ответственный момент: переда-

ча самкой своих материнских обязанностей самцу.

Однажды утром она поднимается вдруг в воздух с хорошо

знакомым нам токовым криком, который мы не слышали, однако,

с тех пор, как она нашла самца. Летит над болотом и

приземляется у одного из «тренировочных» гнезд. Сейчас же

рядом с ней опускается и самец. Она кричит опять и летит

к другому гнезду. Он за ней. Они облетают подряд несколько