С ведьмой наедине

Не теряя больше ни секунды, он разделся и повернулся к ней, стараясь не замечать, что покраснел от корней волос до кончиков пальцев ног. Дестини пожирала его взглядом. Олимпийский бог, Адонис, большой, крепкий, гордый. У нее закололо ладони от желания прикоснуться к этому потрясающему мускулистому телу.

— Ты выглядишь так, будто всегда был в этом дворце Богини. Но я рада, что ты только мой. В смысле, пока что мой. Как игрушка для секса, конечно, не больше. Ты, Морган Джарвис, такой же сексуальный, как сладкий крепкий сидр.

— А ты, Дестини Картрайт, кажется, уже исчерпала мои запасы терпения, — ответил он и нырнул в горячую воду.

Неужели он наконец-то проглотил наживку?!

Глава 16

Он плавал вокруг нее, будто исполнял какой-то ритуальный брачный танец. То нырял, то выныривал. Словно случайно, касался Дестини кончиками пальцев. Их тела то сближались, то вновь отдалялись.

Самый красивый мужчина из всех, кого видела Дестини, прекрасно умел скрываться под сутаной — из видений, конечно, а не по его собственному признанию. А еще под раздраженным рычанием, хмурыми масками и вечно плохим настроением. Правда, от его гнева было не так легко избавиться, как от пресловутой рясы. Дестини отчетливо ощущала, какой гнев кипит внутри него. Что-то из его прошлого растравливало ему душу, заражая все аспекты его жизни.

Ему было больно, и Дестини хотела исцелить его.

И хотела его самого. Ради секса, заигрываний и приключений. Ради перевернутых байдарок, исследования пещер и совместных обедов на причале. Ради искусства, разговоров и долгих прогулок. Ради того, чтобы спать рядом с ним ночью и… заниматься сексом, конечно же.

Недобрый знак, когда речь идет о таких разных людях, как ведьма и тот, кто носит сутану.

Кровожадные адские гончие! А что, если он просто в отпуске? У носителей сутан вообще бывает отпуск? Хотя он же сам говорил, что сутану не носит. И что он не священник.

Если Морган сейчас избегает всяких сексуальных контактов, то что будет, узнай он, что Дестини в него влюблена? О нет, только не этого. Великая Богиня! Она просто не может позволить себе в него влюбиться. И уж точно нельзя давать ему повод для подозрений, что над ней висит такая опасность. Эмоционально он не готов к чему-то большему, чем секс. Кого она дурачит? Он и на секс пока согласия не давал.

Дестини отплыла от Моргана ближе к разлому в скале, через которую источник выливался наружу водопадом, ловя радужными брызгами солнечные лучи перед тем, как достичь поверхности океана.

— Я вижу байдарку, — сказала она, приподнявшись в воде, чтобы выглянуть наружу. — Мне кажется, или уже начинается отлив?

— Время есть, — отозвался Морган и подплыл к ней.

Обняв Дестини за талию, он поцеловал ее в плечо, затем в шею. Член плотно прижимался к ней, близко… так близко к самой сердцевине всех ее желаний! Морган поцеловал ее в ухо и прикусил мочку. Провел рукой по ее волосам и вниз по спине, погладил вытатуированную сову, спустился по бедру вниз, туда, где все неудовлетворенно пульсировало.

И наконец нашел, что искал. Дестини показалось, что почти случайно, потому что он едва не отпрянул. Она ахнула, когда он нерешительно коснулся ее, но вскоре осмелел и принялся изучать ее пальцем так подробно, словно старался запомнить. Она была скользкой и сгорала от желания. Безошибочно Морган нашел клитор и принялся ласкать его, поднимая Дестини все выше и выше, пока она наконец не взлетела на самую вершину.

Повернув голову, она уткнулась ему в шею, пока он методично и неторопливо, будто растягивая удовольствие, мастерски удовлетворял ее, как никто другой. Не то чтобы у Дестини было много партнеров, но для Моргана это определенно гигантский скачок вперед. Даже по сравнению с другими.

Ей казалось, прошла целая вечность, пока этот выпестованный книгами гений доводил ее до безумной степени наслаждения, заставляя цепляться за него и выкрикивать его имя.

Она попыталась дотянуться до его великолепного члена, но Морган отодвинулся и сдавленно проговорил:

— Нет, сейчас все для тебя. Только для тебя. Мне нужно… нужно знать, что я могу доставить тебе больше удовольствия, чем во время вчерашнего… эксперимента.

Дестини склонила голову:

— Эксперимента, профессор? Больше подошло бы слово «сексперимент».

Морган кивнул, не желая спорить.

— Тебе не нужно понимать. Просто прими меня таким, какой я есть.

— Я принимаю, Морган, принимаю. И это в тысячу раз лучше, чем супердлинный вибрирующий кенгуру из пластика, напичканный батарейками.

Что-то родилось в его груди, похожее на рычание и смех одновременно.

— Еще раз, — шепнул он, щекоча дыханием ей шею. — Мы должны вернуться за байдаркой до того, как отлив унесет ее в рай потерянных вещей глубоко-глубоко на дне океана.