S.W.A.L.K.E.R. Звезды над Зоной

Скауты ёжились и постоянно оглядывались. В катакомбах стояла мертвая тишина, нарушаемая только шлепаньем детских ног, полная напряженного ожидания. Пацаны знали, что вампиры могут выскочить из-за любого поворота, и держали наготове свое немудреное оружие. На шее у Толстого, который в их маленьком отряде был за главного, висела рация и еле слышно, успокаивающе шипела. Иногда из динамика доносились ругань, отдаленный шум драки и разочарованные вопли. В такие моменты Толстый хватал рацию и прижимал к уху, жадно вслушиваясь.

– Ну что? – поворачивались к нему Шкет с Малышом.

– Кусаки перерезали первую трубу, – говорил Толстый. – Гады!

И пацаны крепче сжимали палки.

Или:

– Вторую отстояли!

– Ага! Знай наших! – Малыш и Шкет, приплясывая в холодной воде, потрясали фонариком и сетью.

– Еще бы узнать, как они в летучих мышей превращаются, – подхватывал Толстый. – Тогда мы бы их сразу! Палками загоним, неводом накроем… Может, есть какой тайный знак? Смотрите в оба, парни!

К городу подходило пять нефтепроводов, по которым клан нефтяников гнал соляру. Трубы были надежно укрыты в катакомбах, дизель обеспечивал потребность города в электричестве. Многочисленные генераторы работали день и ночь, подавая напряжение на сетку, которая защищала жителей от вечно голодных вампиров. До сегодняшней ночи.

– Вторую потеряли… – Толстый опустил рацию. Шкет и Малыш померкли. Все замолчали. Затем Шкет спросил, расправляя сеть:

– Далеко до нашей трубы?

– Почти пришли, – отозвался Малыш, сверившись с картой. И добавил сухим, почти взрослым голосом: – Мы свою не сдадим.

Толстый и Шкет согласно кивнули.

Из рации опять донесся яростный шум.

– Да что же там?! – изнемогая, воскликнул Шкет. Малыш застыл, наблюдая в ужасе, как Толстый медленно подносит рацию к уху. Он уже и так все понял.

– Третья, – мрачно сказал Толстый. – Осталась четвертая и наша.

Скауты переглянулись и, не сговариваясь, побежали. Подошвы сандалет громко шлепали по тонкому слою воды на дне бетонного коридора, поэтому никто не услышал голосов.

* * *

Когда они выскочили из-за поворота, толкаясь, сбивая друг друга, стоящие вокруг нефтяной трубы вампиры обернулись, как один, и неприязненно уставились на грязных мальчишек. Один вампир так и застыл с занесенным над головой топором. Скауты остановились, попятились.

Снова ожила, хрипя и надрываясь, рация:

– Пятый, что у вас? Пятый, прием!

Толстый потянулся к рации под напряженными взглядами вампиров, отдернул руку.

– Четвертый пал, на вас вся надежда! Пятый, алё! – волновался далекий голос.

Это разрядило обстановку. Роняя палки, Толстый схватил рацию и заорал:

– Мы на месте, враги тут, прием!

Шкет завозился с сетью, Малыш подобрал кое-как оструганные колья, выставил перед собой, махнул пару раз. Теперь попятились вампиры, только тот, что замер над трубой, приготовившись ее перерубить, так и остался стоять, с недоумением переводя взгляд с одной группы на другую.

– Держитесь, идем! – Из динамика послышался топот.

Скауты сделали вперед неуверенный шаг. Вампиры заслонили собой того, с топором.

Их было шестеро – крупные плечистые мужчины в черных плащах, с высокими аристократичными залысинами. Под плащами, правда, надето что попало: у кого джинсы, у кого брюки в мелкую клеточку, рубашки, свитера, пиджаки. Только один оказался в классическом смокинге, впрочем прилично подпорченном грязью катакомб. Даже клыки торчали не у всех – трое то ли подпиливали, то ли не отрастили еще; если бы не залысины и плащи да общая для всех вампиров бледность, можно было бы и не признать в них извечных врагов человеческих.

Неизвестно, сколько бы они простояли так друг напротив друга, топчась на месте и переглядываясь, но тут Шкет взмахнул колом – и понеслось. Вампиры взвились в воздух, под потолком зашумели кожистые крылья. Теперь уже клыки появились у всех, а еще когти, о, эти когти! С пронзительным свистом летучие мыши атаковали скаутов. Шкет колом отбивался от вампиров, другой рукой пытался накинуть сеть. Малыш крутился на месте, выставив кол, и верещал:

– Я видел знак, я видел знак! Они щелкают пальцами, я видел, я понял!

Только один кусака не обернулся летучей мышью – тот, с топором. Опустив свое оружие во время немой сцены, высокий худой вампир снова занес его над головой, чтобы в суматохе закончить дело. Толстый вспрыгнул на трубу и, навалившись на вампира всем весом, попытался выдрать топор. Высокий пошатнулся, топор упал на пол, выбив из бетона крошку. Между Толстым и Высоким завязалась ожесточенная борьба. Но это была неравная схватка: вампиры, как известно, обладают недюжинной силой, куда там скауту. Оттолкнув мальчишку так, что тот отлетел к стене и затих, Высокий обеими руками поднял топор, решающий аргумент в битве за город, и потряс им.

– Ага! – злорадно возопил он.

Все обернулись. Шкет бросил сеть – и промахнулся. Летучая мышь спикировала на скаута, железные когти вонзились в плечо. Следом ринулись остальные.

– Умрите, жалкие людишки! – крикнул вампир, занося топор над трубой. Внутри булькала соляра, кровь города, его спасение и жизнь.