Сабанеев мост

Пережить прошлое было интересно, но временами мучительно; на глаза навертывались слезы жалости к своим близким, к этому маленькому мальчику, рано узнавшему страх смерти, унижения, потерю родных. Пруст писал, что «пытаться воскресить прошлое – напрасный труд, все усилия нашего сознания тщетны»[4]. Он имел в виду, я думаю, невозможность по воле сознания вновь испытать ощущения, получаемые нами от событий, вещей, явлений. Однако мне кажется, что его проза прекрасно этому противоречит. Что касается меня, то оказалось, что в моей памяти, как на своеобразном жестком диске, хранятся не только события, но и зрительные образы, поразившие когда-то ребенка реплики, даже интонации, которые звучат во мне, но которые трудно воспроизвести.

Воспоминания предназначались для семейного чтения, однако мой сын Сева сказал, что они могут быть интересны многим людям, и отправил их в мемориальный комплекс в Иерусалиме, посвященный Холокосту, Яд ва-Шем, который опубликовал их часть на своем сайте. Спустя некоторое время мы с Мариной прилетели в Израиль, побывали в Яд ва-Шем, я подписал распечатанный текст и спросил, можно ли на основании этих воспоминаний присвоить профессору Кобозеву и его жене, как людям, спасавшим еврейские жизни во время войны, звание «Праведник народов мира». Оказалось, что это сложная и длительная процедура; кроме моих воспоминаний необходимы свидетельства и других лиц и подтверждение того, что Иван Алексеевич и Мария Михайловна Кобозевы – реальные люди.

Сегодня поиски чего бы то ни было начинаются с обращения к Интернету. Единственное, что мне удалось обнаружить в Сети, – упоминание о доме купца второй гильдии Карла Вицмана, который сдавал его под глазную лечебницу, где работал известный одесский врач доктор И. А. Кобозев. Все-таки это были доинтернетовские времена. Тут мне пришла в голову мысль обратиться во Всемирный клуб одесситов, и я написал в Одессу на известную улицу Маразлиевскую письмо его председателю, в котором объяснил суть дела и просил связать меня с одесской ассоциацией врачей, если таковая существует и имеет какие-либо сведения о профессоре Кобозеве, или в крайнем случае сообщить мне адреса, по которым можно запросить архивы, либо ЗАГС.

Не прошло и двух месяцев, как я получил электронный адрес и номер телефона Аллы Анатольевны Кобозевой, правнучки Ивана Алексеевича, и так произошло мое знакомство с потомками Ивана Алексеевича и Марии Михайловны Кобозевых. Алла Анатольевна связала меня с сыновьями Ольги Ивановны, с которой я познакомился в Одессе в 1963 году. Братья-близнецы Леонид и Валентин Носкины живут в Петербурге и регулярно бывают в Москве. Оба они немолодые люди, доктора наук и профессора: Леонид – медик и биолог, Валентин – физик, а кроме того они известные в Петербурге коллекционеры современной живописи.

Мы подружились, особенно с Леонидом, который, приезжая в Москву, живет в двух шагах от моего дома. В Яд ва-Шем были отправлены необходимые свидетельства, а Валентин лично побывал там и подписал соответствующие документы, и, наконец, через два года после начала процесса профессору Кобозеву было присвоено звание «Праведник народов мира». Оказалось, что это звание не может быть присвоено Марии Михайловне, потому что она была крещеная еврейка, а согласно статусу его могут получить только люди, не принадлежащие к еврейской нации. Также оказалось невозможным отыскать Леню Порумбеску, следы которого после войны затерялись где-то в Марокко.

Церемония вручения потомкам профессора Кобозева медали и диплома состоялась в Москве в Доме литераторов в День памяти жертв Холокоста. Вела церемонию казенным голосом Алла Гербер, которой было явно скучно, руководители еврейской общины очень благополучного вида, говорили правильные, много раз произнесенные слова, и, если не считать прозвучавших искренне выступлений немецкого и польского дипломатов, все напоминало большое профсоюзное собрание с вручением удостоверений «Ударник коммунистического труда».

У Леонида Носкина я познакомился с математиком и литератором профессором Успенским, который с интересом прочел мои воспоминания и рекомендовал их журналу «Новый мир», где они и появились на свет.

Необщительные знаменитости