Сабля Чингизидов

Розум мысленно представил себе, что испытал Корень, когда узнал, что сабля зубовская, и усмехнулся:

– Он, Владимир Георгиевич, имел в виду Зуба, Зубовских Эдуарда Иннокентьевича, известного в России эксперта-антиквара.

– Постойте, именно о нем меня спрашивал вчера следователь!

– Потому что его убили в начале мая.

– И вы думаете, что причиной было данное недоразумение? О боже, какой ужас! Я хотя и неумышленно, но стал причиной гибели этого человека?

– Не стоит переживать, граф, вы ни в чем не виноваты.

– Может быть, нужно позаботиться о его семье? Я готов.

– Ну, о его семье есть кому позаботиться, Владимир Георгиевич. Я думаю, они в вашей помощи не нуждаются. Сейчас нам надо подумать о вашей безопасности. Насколько я понимаю, ставки в игре гораздо выше, чем мы предполагали. Речь идет об очень больших деньгах.

– Колоссальных деньгах, – подтвердил Панин. – Если сабля не погибла, на сегодняшний день она один из самых дорогих предметов антиквариата в мире.

– Это меняет дело. Те, кто охотится за саблей, ни перед чем не остановятся. И главным их объектом становитесь вы. Они убеждены, что вы знаете, где ее найти, или уже нашли. И наверняка попытаются не выпустить вас из России, чтобы с вашей помощью выйти на саблю.

– Но что же делать?

– Для начала мы организуем вам круглосуточную охрану. До самого вашего отъезда. Это в дополнение к охране из «Ратника». Вообще я бы предпочел, чтобы вы сегодня ночевали у нас.

– Нет, Алексей, исключено. Я возвращаюсь к себе в отель.

– Тогда вы не должны никуда выходить из отеля, и в вашем номере все время будет находиться наш сотрудник.

– Ну, это мне нетрудно, я старый домосед. Я хочу попросить вас об одном одолжении, Алексей. Обещайте мне, что, если найдете саблю, обязательно известите меня.

– Обещаю, Владимир Георгиевич. Обязательно дам вам знать.

– Спасибо. А сейчас, уж извините старика, разрешите откланяться. Устал я за эти два дня. Отвык по гостям ходить.

Через час после ухода Панина на мобильник Розума позвонили.

– Алексей Викторович, я звоню от Старостина. Корень пропал. Полковник сказал звонить прямо вам.

– Вы что же, его упустили?

– Он утром с дачи поехал в офис, в банк. Ну и сидел там безвылазно. И мы тут сидели. А час назад водитель выходит и уезжает один. Мы к охраннику: «Где Корень?» А он говорит: «С утра был, потом уехал».

– Ушел с заднего хода?

– Там сзади проходные дворы прямо на соседнюю улицу выходят. Ну а его там, видно, уже ждали.

– Сколько времени прошло?

– Семь часов, Алексей Викторович. На дачу он не возвращался.

Розум перезвонил Старостину:

– Здорово, сосед.

– Привет, пехота. Ну вот они и начали, Леша. Ты там своего родственника прикрыл?

– Да родственника прикрыл, а родственница сейчас с Лидией в Большом на балете.

– Вот черт.

– Пошли своих, а то я сейчас никого уже не найду.

– Уже едут. Я тебе перезвоню.

В семь тридцать Розуму позвонили еще раз.

– Это я, – сказал Старостин, – мы не успели, Алексей.

– Давай по порядку, – сразу помрачнел Розум.

– Она в туалет после первого акта пошла. В кабинку зашла и пропала. Кабинка закрыта изнутри.

– Перехват объявили?

– Портрет уже размножили, сейчас рассылают. На всех вокзалах и в аэропортах ее ждут. Они ее не вывезут, Леша, но ты же знаешь…

– Знаю. Срочно подключай телефоны Панина.

– Да знаю я, ты мне лучше скажи, Алексей, как он решился? – спросил полковник удивленно. – Он же знал, что за ним следят.

– Мы не представляли себе, о чем идет речь. Это огромная ценность, полковник. Колоссальная. Как сказал Панин, самая дорогая антикварная вещь на сегодняшний день в мире, находящаяся в частных руках.

– А она действительно существует?

– Не исключено. А Корень уверен, что ее нашли. Ему терять нечего, на нем уже два трупа.

– Три.

– Как три? – опешил Розум. – А кто третий?

– Гастролера в Томске нашли. С перерезанным горлом. В общем, через час твой шеф ждет нас с планом мероприятий.

Совещание межведомственной следственной группы началось в девять вечера.

– Да, быстро они работают. Дерзко. – Суровцев с укором посмотрел на участников совещания. – Что скажете, господа офицеры? Старостин?

– Ее портреты на регистрации рейсов во всех аэропортах страны. Все российские рейсы, находящиеся в воздухе, оповещены. Железнодорожная милиция работает по всем вокзалам. Все поезда проверяются. Дорожно-постовая служба получила ориентировку. Мы их обложили, как медведя, товарищ генерал.

– Что на границе?

– Все контрольно-пропускные пункты пересечения границы были оповещены через сорок минут после похищения.

– Что по Корню?

– Боюсь, он уже за границей, – ответил подтянутый подполковник в милицейском мундире. Семь часов – огромная фора.

– А что у нас по его зарубежным контактам? – Суровцев посмотрел на Старостина.

– У него дом в Испании оформлен на подставное лицо. Но я думаю, он туда не сунется.

– А куда он сунется?

– Он может сидеть в Литве, может в Польше, но скорее всего он там не засидится. Все его контакты нам хорошо известны. А еще он может сунуться в Италию, – спокойно сообщил мужчина в штатском, сидящий в углу.

– Почему в Италию?