Сабриэль

Меч и впрямь с легкостью выскользнул из ножен. Накрепко стиснув правой рукой рукоять меча, Сабриэль опасливо обошла первое из распростертых тел и ступила на мост. Вода под ним, местами покрытая льдом, была неглубока и еле текла, но солдаты наверняка надеялись, что она защитит их. Нежить или порождения Свободной магии и впрямь не могут одолеть текучую воду, но этот застойный ручеек не устрашил бы даже меньших мертвых. Вот когда стают снега, поток взбурлит и понесется меж утесов и мост окажется по колено в прозрачной быстрой воде. Ранней весной солдаты, скорее всего, уцелели бы.

Сабриэль тихонько вздохнула, подумав, с какой легкостью семеро человек, еще недавно живые-здоровые, несмотря на все свои умения и знания, несмотря на свою последнюю надежду, в миг могут лишиться жизни. И снова испытала она искушение некроманта: взять карты, сданные природой, перетасовать их и раздать заново. Она обладала властью вернуть этим людям жизнь, смех и любовь…

Но они лишены голов, а это значит, она сможет привести их назад только как «подручных» – этот уничижительный термин некроманты, адепты Свободной магии, использовали по отношению к своим слугам с того света, сохранившим жалкие остатки былого разума и полностью утратившим волю. Некроманты создавали их себе в помощь, либо поднимая трупы, либо возвращая из царства Смерти бесплотный дух – таких бесплотных слуг звали тень-подручными.

Сабриэль поморщилась, вспомнив о подручных. Опытный некромант, завладев головой недавно умершего, с легкостью мог создать такого слугу. Ей же самой тоже требовались головы, чтобы совершить над погибшими последний обряд и освободить их дух. А так все, что в ее власти, – проявить хотя бы малую толику уважения к покойным и заодно расчистить мост. Уже смеркалось, в ущелье пролегли темные тени, но Сабриэль не вняла внутреннему голосу, убеждающему ее бросить тела и бежать к открытому пространству на вершине холма.

К тому времени, как она оттащила последний труп вниз по тропе и уложила погибших в ряд, воткнув мечи рядом с безголовыми телами, стемнело не только в ущелье. Ей даже пришлось рискнуть призвать Хартию, чтобы сотворить слабый свет. Огонек повис бледной звездой у нее над головою, указуя тропу, и постепенно померк.

Магия, совсем пустячная, обернулась неожиданными последствиями; когда Сабриэль уже оставила тела позади, на верхней опоре моста зажегся ответный отблеск и разгорелся до ослепительно-яркого свечения. Он тут же поблек до алых углей, оставив по себе три сияющих знака Хартии. Один был Сабриэль незнаком, но по остальным двум она угадала его значение. Все вместе они составили послание.

Сабриэль догадывалась, что трое из убитых солдат – маги Хартии, она чувствовала ее отзвуки. Наверняка на лбу у них был знак. Последний из убитых на мосту входил в число этих троих; Сабриэль вспомнила, что он единственный не держал оружие, а цеплялся за опору моста. Должно быть, эти письмена – послание от него.

Сабриэль дотронулась до собственного знака Хартии на лбу, а затем коснулась опоры моста. Знаки снова вспыхнули и погасли. Из ниоткуда рядом с ней раздался голос. Мужской голос, хриплый от страха; на заднем плане слышался лязг металла и вопли: там царила паника.

– Один из великих мертвых! Он шел за нами, почти от самой Стены. Мы не могли повернуть. При нем слуги, подручные… мордикант! Это сержант Геррен. Скажите полковнику…

Но что он хотел передать полковнику Хорайсу, осталось неизвестным – сообщение оборвалось на полуслове в миг гибели солдата. Сабриэль застыла, прислушиваясь, как будто была надежда дождаться продолжения. Накатила дурнота, пришлось сделать несколько глубоких вдохов. Сабриэль и позабыла, что, несмотря на все свое близкое знакомство со смертью и мертвыми, ей еще не доводилось видеть и слышать, как умирают люди. Ее научили обращаться с тем, что происходит потом, но не с самой гибелью.

Она снова дотронулась до опоры моста одним пальцем и почувствовала знаки Хартии, змеящиеся в древесных волокнах. Послание сержанта Геррена останется здесь навсегда, его сможет услышать любой маг Хартии – до тех пор, пока время не завершит свою разрушительную работу и опора вместе с самим мостом не сгниет или не будет унесена потоком.

Сабриэль вдохнула поглубже еще несколько раз, пока в животе не улеглась свистопляска, и заставила себя снова прислушаться.

Кто-то из великих мертвых вернулся к жизни – а долг ее отца в том, чтобы не допускать такого! Почти не приходилось сомневаться, что появление великого мертвого и исчезновение Абхорсена как-то связаны.

Послание прозвучало еще раз; Сабриэль внимательно его прослушала и, смахнув непрошеные слезы, пошла дальше, вверх по тропе, прочь от моста и от мертвых, к Рассеченной Вершине и расколотому камню Хартии.

Скалы расступились, и в небесах над головой замерцали звезды. Ветер задул резче и погнал снеговые тучи на запад. Вышел молодой месяц; он разгорался все ярче, пока на припорошенную снегом землю не легли тени.

Глава пятая