Сачок для ночной бабочки

– Совершенно верно. Объект исторической ценности. Вот поэтому меня и моих рабочих вызвали сюда. Предстоит колоссальный труд и очень кропотливый.

Яна с ужасом посмотрела на мужчину. Красив – лицо загорелое, губы, от постоянной работы на свежем воздухе обветренные.

– Так, значит, вы здесь надолго обосновались?

– Боюсь, что навсегда. Каковы размеры нашего открытия, сейчас даже приблизительно нельзя сказать. Понадобятся десятки лет… не знаю, сколько, но это очень важно для потомков… – Глаза Ивана загорелись, как у настоящего фанатика своего дела.

– Ага! Главное, что вы, археологи, на несколько поколений без работы не останетесь.

– А потом здесь, так же, как в Помпеях, организуют экскурсионную зону со своей картой и пойдут экскурсии за экскурсией. Здорово? – Иван на самом деле радовался, как ребенок, своей причастности к чему-то великому.

Яна, однако, не разделяла его энтузиазма.

– Легко вам говорить! Здесь, между прочим, мой дом. Я ехала сюда за тишиной и покоем, а попала в строительный ад. Может быть, я планировала здесь жить на пенсии в уюте и хорошем климате.

– Ничем не могу помочь, – пожал плечами Иван.

– Я хозяйка этого дома, и… я прекращу раскопки.

– Объект зарегистрирован государством как историческая ценность, и боюсь, что вы не сможете запретить раскапывать «Город печали», как его первоначально неофициально назвали. На то есть распоряжение итальянских властей. – Иван помахал у нее перед лицом какой-то бумажкой с печатями.

Яне было все равно, что в ней говорится, она не понимала сухой, юридический тон. И вообще в данный момент ей было все равно, что за бумажкой размахивает собеседник – приговором о ее помиловании или местным журналом «Мурзилка».

– Значит, я не могу вас с вашими рабочими и машинами прогнать? – уныло спросила Яна.

Иван неожиданно рассмеялся, явив миру самую обаятельную улыбку.

– Я не совсем понимаю: вы хотите выгнать именно меня или всех нас?

– Понятливость – не самая главная ваша черта, так ведь? – уточнила Яна, раздраженно раскачивая ногой, покрытой ровным загаром после полугодового посещения солярия. Словно на ней были надеты тонкие колготки с легким эффектом загара. – Почему я вообще должна думать о вас лично? Не велика ли честь?

– Вы так заносчивы, потому что богаты?

– Я не понимаю, почему вас что-то вообще интересует во мне? – вопросом на вопрос ответила Яна. – И почему вы все время смотрите мне на ноги?

– Они очень красивые.

– Я и сама ничего! – фыркнула Яна и слегка задумалась. – Что это сейчас было? Я должна была растаять от счастья, услышав комплимент?

– Вы не растаете. Вы – кремень! Наверное, вы слышали много комплиментов за свою жизнь.

– А вы растопили много женских сердец?

После того как Яна с Иваном обменялись колкостями, наступила минутка молчания.

– Может быть, мы не будем сильно расстраивать друг друга? Все-таки нам придется часто видеться, – пошел на мировую Иван.

– Боже упаси! С какой стати нам видеться? Раз не могу выгнать вас, что ж, копайте. У вас работа, у меня отдых, хотя я теперь уже не очень уверена, что мне удастся отдохнуть. Но видеться-то зачем?

– Я еще и живу в этом доме. Мы будем вынуждены видеться за завтраком, обедом и ужином, – ответил несносный Иван, и Яна снова заметила в его глазах насмешку, которая так ее и заводила.

– Что значит – вы тут живете? – переспросила она. – Где?

– В этом доме. Разве не ваш текст? – спросил Иван и процитировал: – «Предлагаются частные апартаменты в прелестном уютном месте, в старинном замке, со всеми удобствами, трехразовое питание, итальянская и европейская кухня». Между прочим, я плачу приличную сумму за каждые сутки проживания, но не сказал бы, что этот отель тянет даже на три звезды. Просто я тоже достаточно богат, и мне удобно жить рядом с раскопками. Я стремлюсь максимальное количество времени тратить на любимую работу.

Чисто умытое лицо Яны пошло красными пятнами.

– О чем речь? К-какой от-тель? – начала заикаться она.

– Да вот этот, ваш дом! Вы ломите приличные деньги за проживание, и мне хотелось бы, чтобы хозяйка была полюбезнее со своими постояльцами.

Яна смотрела в его черные глаза и не понимала, что происходит. То ли она в момент поглупела и перестала понимать человеческую речь, то ли Иван очень плохо изъясняется на русском языке, хотя пока Яна этого не замечала, то ли у нее заложило уши от прилившей к голове крови.

– Это правильный адрес? – спросила у Ивана Яна, назвав свой итальянский адрес.

– Да, – кивнул тот.

– Хм, это моя прислуга, мой дом… Почему же тогда я не в курсе того, что здесь происходит?

Размышления Яны прервал посыльный с пиццей. Он внес в комнату Яны три огромные коробки, источающие аромат, и большую бутыль с домашним вином.

– Презент от хозяина, – прокомментировал доставщик пиццы дополнение к ней.

– Спасибо, – поблагодарила его Яна, дала чаевые и раскрыла свою коробку. – Я люблю пиццу, но вас, Иван, угощать не буду, они для моих друзей. Тем более что у вас тут, как я поняла, уже оплачены завтрак, обед и ужин, – кинула через плечо археологу Яна.