Сад бабочек

– Да. Чудом омолодиться на тридцать лет. Уверена, тогда ему захочется убить тебя и поместить в эту банку.

Лоррейн фыркнула и прошла мимо нас, задев при этом ногу Зары. Движение болью отозвалось в сломанном, воспаленном бедре. Зара стиснула зубы и сдержала вопль.

Блисс проводила медсестру взглядом.

– Я пришлю к вам Данелли.

– Почему, куда ты… – Я увидела выражение ее лица. – Проехали. Все верно. Данелли.

Мы молча смотрели ей вслед.

– Как думаешь, куда она пошла? – спросила Зара через минуту. Она все никак не могла отдышаться.

– Лучше не спрашивать. Не хочу знать раньше времени, – ответила я с задором. – Может, мне и потом не захочется знать – смотря что она вытворит.

Еще через несколько минут пришла не только Данелли, но и озадаченная Маренка.

– Можно спросить, что задумала Блисс?

– Нет, – ответили мы одновременно.

– Тогда не стоит спрашивать, зачем ей понадобились мои ножницы? – пробормотала Маренка и потрогала шею, где обычно висели на шнурке маленькие ножницы для рукоделия.

– Точно.

Данелли ненадолго задумалась, потом кивнула и осторожно тронула каталку.

– В Сад? Или обратно в комнату?

– В комнату, – простонала Зара. – Мне, пожалуй, нужно принять еще обезболивающего.

Мы втроем перенесли Зару на кровать и дали ей таблетку. Потом пришла Блисс. Она прятала руки за спиной, и вид у нее было очень довольный.

О, Господи. Я не хотела этого знать.

– Зара, у меня для тебя подарок, – заявила она бодро.

– Голова Эвери на подносе?

– Почти, – она бросила на покрывало свернутую прядь волос.

Зара взяла ее, долго на нее смотрела, а потом прыснула. Сплетенные косы медленно распускались у нее в руке.

– Космы Лоррейн?

– Радуйся!

– Как думаете, я смогу забрать их с собой?

Данелли перебрала в руках распустившиеся кончики.

– Можешь вплести их в подвязку чулка.

– Или заплести в прическу, как украшение.

– В виде короны.

Все, кто приходили в тот вечер к Заре, высказывали свои предложения на этот счет. Это выражало нашу всеобщую неприязнь к Лоррейн. Никто не испытывал жалости или сочувствия к нашей кухарке. Когда нас позвали на ужин, мы взяли подносы и набились в комнату Зары, все двадцать человек. Мы все теснились на полу, заняли даже душ.

Адара подняла стакан яблочного сока.

– За Зару, которая плюется косточками дальше всех.

Мы все рассмеялись, даже Зара. Она подняла стакан воды в ответ.

Потом настала очередь Назиры. Думаю, мы все немного встревожились: Назира с Зарой ладили примерно так же, как Эвери с Десмондом.

– За Зару. Хотя она та еще стерва, но это наша стерва.

Зара послала ей воздушный поцелуй.

Это было чистое безумие. Думаю, никто в этом и не сомневался. Это было безумие, это походило на какое-то извращение, и тем не менее мы чувствовали себя намного лучше. Одна за другой, мы поднимались и произносили тосты в честь Зары, шутливые или серьезные. И конечно же, было пролито немало слез – но только не мной. Возможно, Садовник был прав – возможно, это действительно помогало…

Когда настала моя очередь, я встала и подняла стакан воды.

– За Зару, которая покидает нас слишком рано, но которую мы будем помнить и вспоминать добрым словом до конца наших дней.

– Как бы мало их ни оставалось, – добавила Блисс.

Насколько нужно быть двинутым, чтобы рассмеяться над этим?

Когда все высказались, Зара вновь подняла стакан.

– За Зару, – произнесла она тихим голосом. – Потому что, когда она умрет, Фелисити Фаррингтон упокоится с миром.

– За Зару, – сказали мы хором и осушили стаканы.

Садовник в этот раз пришел без платья, но привел Десмонда. Он улыбнулся, когда увидел нас в полном составе.

– Милые мои, пора.

Все по очереди стали целовать Зару, потом забирали свои подносы и выходили из комнаты. Садовник при этом каждую целовал в щеку. Я ждала, пока не уйдет последняя, сидя на краю кровати, и держала Зару за размякшую руку. Посеребренную прядь Лоррейн мы оплели короной вокруг ее двойного твиста.

– Я могу что-нибудь сделать для тебя? – спросила я шепотом.

Зара вынула из-под подушки потрепанный, зачитанный до дыр и испещренный заметками экземпляр «Сна в летнюю ночь».

– Я ходила в театральную студию, когда училась в школе, – когда меня похитили в парке, я как раз шла на репетицию. Я три года писала заметки для пьесы, которую так никогда и не поставлю. Может, вы с Блисс устроите выступление для других? Просто… в память обо мне.

Я взяла книгу и прижала к груди.

– Обещаю.

– Позаботься о следующей девочке и постарайся не навещать меня слишком часто, хорошо?

– Хорошо.

Зара крепко обняла меня, ее пальцы впились мне в плечи. Девушка выглядела спокойной, но я чувствовала, как она дрожит. Я не двигалась, пока Зара сама не выпустила меня. Она тяжело вздохнула, и я поцеловала ее в щеку.

– Я только сегодня узнала тебя, Фелисити Фаррингтон, но я полюбила тебя и никогда не забуду.

– Видимо, это все, о чем я могу попросить тебя, – она попыталась улыбнуться. – Спасибо тебе за все, честно. С тобой было намного легче.

– Жаль, что не смогла сделать больше.

– Ты делаешь то, что в твоих силах. Все остальное зависит от них, – она кивнула в сторону Садовника и Десмонда. – Думаю, через пару дней вы меня увидите.