Сад чудовищ

– Продолжайте!

– Планы немного изменились. За сведениями пришлось обратиться к местному жителю.

– Кто это? – спросил Гордон после небольшой паузы. – В общих чертах?

По сигналу Моргана ответил Пол:

– Он знает человека, который поможет нам подобраться к клиенту.

Морган кивнул, одобряя выбор слов, и добавил:

– У моего поставщика кончился товар.

– А этот человек работает на другую компанию? – поинтересовался коммандер.

– Нет, он работает на себя.

– Иные варианты у нас есть?

– Только сидеть, ждать и надеяться на лучшее, – ответил Морган.

– Вы ему доверяете?

– Да, – почти сразу ответил Пол, – он такой же, как мы.

– Как мы?

– Как я, – уточнил Пол. – Он мой коллега. Мы с ним… хм… достигли определенного уровня доверия.

– Речь зашла о деньгах?

– Поэтому мы и звоним, – ответил Морган. – Он хочет много и немедленно.

– Что значит много?

– Тысячу. Вашими деньгами.

– Тут может возникнуть проблема, – помолчав, сказал Морган.

– У нас нет выбора, – заявил Пол. – Вы должны это устроить.

– Мы можем пораньше вернуть тебя из командировки.

– Нет, вы так не поступите! – категорично сказал Пол.

Шелест в трубке мог быть волной помех, а мог – вздохом Быка Гордона.

– Немного терпения. Свяжусь с вами при первой же возможности.

– Так что мы получим за мои деньги?

– Подробностей не знаю, – ответил Бык Гордон Сайрусу Адаму Клейборну, которому позвонил в Нью-Йорк. – Они не сообщили. Сами понимаете, боятся прослушки. Но похоже, нацисты перекрыли доступ к информации, нужной Шуману для поисков Эрнста. Я так думаю.

Клейборн закряхтел.

Гордон чувствовал себя на диво непринужденно, с учетом того, что разговаривал с четвертым или пятым богатейшим человеком страны. Прежде Клейборн занимал второе место, но из-за краха фондового рынка сдал несколько позиций. Казалось бы, у Гордона с Клейборном ничего общего, но их объединяли военное происхождение и патриотизм. Эти важные черты компенсировали разницу в уровне доходов и в статусе.

– Тысячу? Наличными?

– Да, сэр.

– Мне этот Шуман нравится. Та фраза про перевыборы попала точно в цель. Рузвельт дрожит как осиновый лист. – Клейборн усмехнулся. – Я тогда подумал, что сенатор обделается!

– Я тоже.

– Ладно, деньги я предоставлю.

– Спасибо, сэр.

Клейборн предугадал следующий вопрос Гордона.

– В столице гансов поздний вечер субботы, а деньги нужны немедленно?

– Да, сэр.

– Не вешай трубку.

Прошло целых три минуты, прежде чем голос магната послышался снова.

– Пусть обратятся к клерку в обычном месте. Морган его знает. Это «Маритайм бэнк оф Америкас» в доме номер сорок восемь по Уддер-ден-Линден, или как называется этот бульвар. Никак не могу запомнить.

– Унтер-ден-Линден. Переводится «под липами».

– Вот и отлично. Охранник передаст и сверточек.

– Спасибо, сэр.

– Бык!

– Да, сэр?

– В стране у нас маловато героев. Хочу, чтобы тот парень вернулся домой целым и невредимым. С учетом имеющихся ресурсов… – (Подобные Клейборну никогда не скажут «с моими деньгами».) – С учетом имеющихся ресурсов, – повторил бизнесмен, – что можно сделать, чтобы повысить его шансы?

Гордон задумался. В голову пришло только одно.

– Молиться, – проговорил он, положил трубку, но через секунду взял ее снова.

Глава 17

Инспектор Вилли Коль сидел за своим рабочим столом в унылом «Алексе», пытаясь постичь непостижимое, – играл в игру, особо популярную во всех отделах полиции.

Человека любопытного, Коля всегда интересовало, как, например, смешав простой уголь, селитру и серу, получают порох; как работают подводные лодки; почему птицы садятся на определенные части телеграфных проводов; каким образом на митингах бойкие нацисты превращают рассудительных граждан в безумцев.

Сейчас Коль размышлял о том, что за человек способен лишить жизни другого. С какой целью?

И конечно, кто этот человек? «Кто ты?» – вслух шептал Коль, вглядываясь в рисунок уличного художника с площади Ноября 1923 года. Янссен отправился вниз, чтобы распечатать портрет, как распечатали фотографию убитого. По мнению Коля, рисунок удался. Кое-где остались подтирки неудачных штрихов, однако лицо получилось выразительное: квадратная челюсть, волнистые волосы, шрам на подбородке, пластырь на щеке.

«Кто же ты?» – прошептал Коль.

Факты Вилли Коль знал: и рост, комплекцию, и возраст того мужчины, и цвет его волос, и вероятную национальность, и даже потенциальный город проживания. Впрочем, за годы службы инспектор понял: чтобы разыскать некоторых преступников, одних фактов мало. Чтобы по-настоящему понять их, необходимо большее – интуиция и проницательность. Ни того ни другого Колю не занимать. Порой он делал выводы и заключения, которыми пугал даже самого себя. Но сейчас интуиция молчала. С этим делом было что-то не так.

Коль сидел в кресле, просматривал свои записи, посасывал горячую трубку (одним из преимуществ службы в отверженной крипо было то, что ненависть Гитлера к курению не проникала сюда, за эти грешные стены). Инспектор выпустил дым к потолку и вздохнул.