Сад Лиоты

Испытывая горькое чувство обиды, Нора почти с ненавистью подумала о коробке вишен в шоколаде, которую она купила в подарок матери. О чем только Джордж думал? В прошлом году он прислал коробку с продуктами. На самом же деле прислала Дженни. Братец даже не удосуживался ставить свою подпись на поздравительных открытках, которые его жена присылала на каждое Рождество, обычно заканчивая их словами «Джордж и Дженни». А в этот раз? Видеомагнитофон? Уж не пытаются ли они унизить ее перед матерью?

И тут Фреда осенило.

— Может быть, вам помочь его подключить?

Энни улыбнулась и слегка пожала плечами.

— Мы не смогли. Бабушкин телевизор был изобретен задолго до появления видео.

— О, никаких проблем. На этом месте будет стоять новый телевизор. Мы с Норой сомневались, что подарить вам, Лиота. Теперь знаем точно.

Тронутая тем, что Фред спас положение, Нора тихонько пожала ему руку и посмотрела на мать.

— Ты выглядишь намного лучше, чем в прошлый раз, когда я тебя видела. — Она сразу почувствовала, что краснеет при мысли о том, что не приходила к матери после ее возвращения из больницы.

Весь вечер Лиоте ничего не оставалось, как наблюдать за тем, что происходило вокруг. Когда Эйлинора следовала за Энни на кухню, Лиота могла только молиться, чтобы ее дочь не сказала чего-нибудь обидного внучке. Она смотрела на них и сравнивала с двумя сторонами одной медали. Эйлинора постоянно на все обижается, а Энни старается подняться над обидами; одна — настоящий боец — всегда идет напролом, а другая — истинный миротворец — старается обходить острые углы и скрывает свою боль.

Я пыталась поступать так же, Господи. Возможно, поэтому, когда я вижу, как складываются их отношения, мне хочется вырвать страницу из книги Эйлинориной жизни. О, что бы я наговорила ей сейчас, если бы только ворочался мой язык!

Возможно, если бы она защищалась и давала отпор, если бы не молчала… Молчание не всегда помогает сохранить мир. Если людям позволяют вести себя непочтительно, очень часто они становятся грубыми и требовательными к другим.

Я-то думала, что позволяю Эйлиноре «выпускать пар» и что это никак не отразится на ее будущем. Но вся ее жизнь превратилась в сплошное недовольство и разочарование. Как бы я хотела вернуться в те годы, когда она была маленькой девочкой, сесть рядом с ней и научить ее всему заново. Я бы сказала ей: «Вот что происходит. И это правда. Давай объединимся и общими усилиями: моими, бабушкиными и дедушкиными — воссоединим нашу семью!»

Она же пыталась сделать это в одиночку.

И ради чего? Ради славы? Чтобы быть мученицей? Чтобы показать, насколько она лучше несчастной Элен Рейнхардт, которой приходилось самой, без ее, Лиоты, помощи или помощи своего мужа соединять семью в одно целое?

Господи, прости меня.

Лиота прислушалась к разговору Эйлиноры и Энни.

— Почему мама плачет? — тихо спросила явно расстроенная Эйлинора.

— После инсульта ей трудно владеть собой, — так же тихо ответила Энни.

Они вели себя так, словно она утратила слух, как и способность передвигаться без посторонней помощи!

О, Господи, Ты допустил, чтобы я стала беспомощной! Я не могу говорить достаточно четко, чтобы меня понимал кто-нибудь, кроме Энни. Она словно молодая мать, которая одна разбирает, о чем лепечет ее дитя. Вот какой я стала. Что-то лепечу и не могу встать на ноги. Господи, я бы накричала на Тебя за то, что Ты позволил случиться со мной такому, если бы не боялась, что Эйлинора и Джордж посчитают меня сумасшедшей и отправят в больницу для престарелых!

Видеомагнитофон. И о чем только Джордж думал? А теперь Фред пообещал телевизор. Вслед за коробкой конфет, которую Эйлинора незаметно положила на журнальный столик.

Уж не подумала ли она, что у меня диабет на последней стадии… и захотела убить меня своей добротой.