Сад принцессы Сульдрун

«Чья вина в том, что ты не понимаешь шуток? И почему бы ты стал уродовать мое прекрасное лицо? У тебя-то вообще не лицо, а комок теста с двумя сливами вместо глаз! Вульгарная физиономия, отражающая глупости, блуждающие в пустой башке! Но чего еще ожидать от простого смертного?» — торжествующий Фалаэль подскочил в воздух, трижды кувыркнулся и, застыв в позе античного героя, величественно поплыл над поляной.

Друн нашел фею Твиск: «Это правда, что я — смертный? И мне никогда не стать эльфом?»

Пристально взглянув на него, Твиск ответила не сразу: «Да, ты смертен. И ты никогда не станешь эльфом».

Друн еще не совсем понимал, что произошло, но с этой минуты его жизнь изменилась. Безмятежная невинность привычных забав стала напряженной, эльфы и феи искоса наблюдали за ним, и с каждым днем он чувствовал все большее отчуждение.

На Придурковатой поляне настало лето. Однажды утром Твиск подошла к Друну и произнесла голосом, похожим на перезвон серебряных колокольчиков: «Время пришло. Тебе пора покинуть обитель и найти собственный путь в этом мире».

Друн стоял, пораженный горем, слезы катились по его щекам. «Теперь тебя зовут Друн, — продолжала Твиск. — Ты сын принца и принцессы, но оба они исчезли с лица земли, так что искать их бессмысленно».

«Но куда же я пойду?»

«Куда дует ветер? Иди туда, куда тебя приведет судьба!»

Друн отвернулся и собрался уходить — слезы слепили его.

«Постой! — окликнула его Твиск. — Все собрались, чтобы с тобой попрощаться. Ты не уйдешь без наших подарков».

Обитатели Придурковатой поляны, приунывшие вопреки обыкновению, пожелали Друну счастливого пути. Король Тробиус провозгласил: «Типпит — или Друн, как тебя следует именовать отныне! Время пришло! Сегодня ты сожалеешь о том, что расстаешься с нами, потому что мы рядом, потому что, кроме нас, ты никого не знаешь. Но скоро мы погаснем в твоей памяти, как искры костра, разлетаясь, гаснут во мраке ночи. Когда ты состаришься, ты сам будешь удивляться странным снам своего детства».

Эльфы и феи окружили Друна, плача и смеясь. Они нарядили его в прекрасную одежду: темно-зеленый камзол с серебряными пуговицами, синие бриджи из крепкой льняной саржи, зеленые чулки, черные башмаки и черную шапочку с загнутыми полями, заостренным козырьком и алым плюмажем.

Кузнец Флинк подарил Друну волшебную шпагу: «Эту шпагу зовут Дассенах. Она будет расти вместе с тобой, всегда подходя тебе по росту. Ее лезвие никогда не затупится, и тебе стоит только позвать ее, как она очутится у тебя в руке».

Боаб надел ему на шею цепочку с медальоном: «Это талисман, отгоняющий страх. Носи с собой этот черный камень в оправе, и тебя никогда не покинет отвага!»

Эльф Нисмус подарил ему свирель: «Пусть тебя сопровождает музыка. Где бы ты ни заиграл, все вокруг начнут танцевать, и в компании с тобой всегда будет весело».

Король Тробиус и королева Боссума поцеловали Друна в лоб. Королева дала ему небольшой кошель, содержавший золотую крону, серебряный флорин и медный грош. «Это волшебный кошель, — сказала она. — Он никогда не опустеет; больше того, если ты дашь кому-нибудь монету, но захочешь, чтобы она вернулась, тебе стоит только постучать по кошельку, и монета прилетит обратно!»

«А теперь храбро иди вперед! — кивнул король Тробиус. — Ступай своей дорогой и не оглядывайся — если оглянешься, семь лет тебе не будет сопутствовать удача. Только так можно покинуть обитель фей!»

Друн отвернулся и зашагал по Придурковатой поляне, глядя только перед собой. Фалаэль, сидевший поодаль, не принимал участия в прощальной церемонии. Но теперь он отправил вслед за Друном зачарованный пузырь звука, который никто не мог услышать. Плывя над поляной, пузырь догнал Друна и неожиданно лопнул у него за спиной: «Друн! Друн! Один момент!»

Друн остановился и обернулся, но увидел только пустую поляну, отзывавшуюся эхом издевательского смеха Фалаэля. Где была обитель? Куда делись павильоны, гордые штандарты с плещущими по ветру хоругвями? Все, что осталось — пологое, поросшее травой возвышение там, где посреди поляны кривился чахлый дуб.

Огорченный Друн отвернулся и побрел прочь. Может ли быть, что король Тробиус в самом деле ниспошлет ему семь лет сплошных неудач только потому, что Фалаэль снова сыграл с ним злую шутку? Законы полулюдей изредка нарушались, но только изредка.