Сад вечерних туманов

И хотела пройти мимо, но он схватил меня за кисть руки, сжав ее на секунду, прежде чем выпустил. Подошел к урне с благовонием и тихонько дунул в основание пепла. Пепел разлетелся по краям урны и взлетел в воздух вокруг нее. Порыв ветра, пролетая мимо, подхватил его и рассеял в потоке света…

Женщина стояла поодаль от трех мужчин, все они внимательно разглядывали сад каре-сансуй и вполголоса делились впечатлениями. Все обернулись, когда Аритомо окликнул их: я была удостоена лишь взгляда мельком. Мужчины были в черных костюмах и галстуках приглушенных тонов, кроме одного, совершенно лысого и облаченного в обычный для священника серый наряд. Женщине было за пятьдесят, одета в отлично пошитые изумрудную блузу и бежевую юбку. Жемчуг вокруг ее шеи был изящен, как утренняя роса, высыпавшая на паутине.

Первый мужчина поставил на землю портфель, сделал полшага вперед и поклонился.

— Я Секигава Хисато, — представился он по-японски. — Нам следовало бы оповестить вас о своем визите заранее, и мы признательны, что вы согласились принять нас.

Ему было за пятьдесят, узкоплечий, он придавал себе важности, изображая руководителя группы. «Привычен, видно, к такому положению», — подумала я. Другие кланялись, когда Секигава по очереди представлял их. Бритоголового звали Мацумото Кен. Женщина, миссис Маруки Йоко, улыбнулась мне. Последний мужчина, Иширо Йуро, попросту безразлично кивнул.

— «Ассоциация по возвращению на родину павших воинов Императора» была создана четыре года назад, — пояснял Секигава, пока они размещались на татами вокруг низкого столика. Я почувствовала, как он задержал на мне взгляд, пока я усаживалась в позу сейдза[216]. — Мы посещаем все места, где наши солдаты сражались и погибали.

А Чон вышел на веранду с подносом чая. Как только Аритомо разлил напиток, Секигава принюхался к своей чашке и изумленно вскинул брови:

— «Благоухание одинокого дерева»?

— Да, — кивнул Аритомо.

— Какое чудо! Какая изысканность! — Гость сделал глоток, задержал чай во рту на мгновение, прежде чем проглотить. — Я такой только до войны пивал. Где вы его достали?

— Я привез несколько коробок этого чая с собой, когда переехал сюда, но он почти закончился. Надо будет еще заказать.

— Вам больше его не заполучить, — сказал Секигава.

— Отчего же?

— Плантация… чайные поля, склады… все было уничтожено в войну.

— Я… я не слышал об этом…

Совершенно неожиданно вид у Аритомо стал потерянным.

— Хай, очень печально. — Секигава покачал головой. — Владелец и вся его семья, до единого человека, были убиты. Очень печально.

Миссис Маруки поменяла положение тела и сказала:

— Мы приехали сюда, чтобы отыскать… — она умолкла и, словно сомневаясь, посмотрела на меня.

Аритомо взял себя в руки:

— Юн Линь вполне сносно говорит на нихон-го.

Миссис Маруки кивнула.

— Мы приехали сюда, чтобы отыскать останки наших солдат, перевезти их на родину и похоронить надлежащим образом.

— Они будут находиться в Ясукуни с душами всех наших солдат, погибших в Тихоокеанской войне, — добавил Мацумото.

— Пляжи Кота-Бахру и местность вокруг города Слим-Ривер, — отозвался Аритомо, немного подумав. — Там велись самые тяжелые бои между британцами и японцами.

— Мы уже побывали там, — ответила миссис Маруки. — Мой брат был убит у Слим-Ривера.

Она выжидающе умолкла. Аритомо не сказал ничего, и я тоже промолчала. Что-то в этой группе людей вызывало беспокойство. Я искоса глянула на Аритомо, но у того лицо было непроницаемо.

— А как вы отличаете останки британских военных от японских? — спросила я. — Сомневаюсь, чтобы семьи британских солдат одобрили перенос их останков в какое-то языческое святилище.

Голова миссис Маруки дернулась назад, будто я ей в лицо плюнула. Щеки ее покраснели.

Тут же вмешался Секигава, он примирительно заговорил голосом закаленного миротворца:

— Данный акт — символический. Мы берем только что-то из останков с каждого места, которое посещаем. — Он сжал воздух между большим и указательным пальцами до узкой щелки. — Очень маленькие кусочки.

— Семьи всегда признательны за то, что останки сына, брата или отца перевозятся на родину, — сказала миссис Маруки.

— В Югири нет павших солдат, — заявил Аритомо.

— Разумеется, разумеется. Нам это известно, — ответил Секигава. — Мы надеялись, что вы, возможно, укажете нам другие места, о которых могли слышать, места, о которых нам не удалось получить никаких сведений.

— Мы посетили все известные места сражений, — подала голос миссис Маруки. — Но мы хотим посетить и неизвестные, забытые. В том числе и гражданские пересыльные центры.

— Гражданские пересыльные центры? — вскинулась я. — Вы имеете в виду трудовые лагеря для рабов? Уверена, их местоположение вы найдете в документах вашей армии.

— Армия уничтожила все свои… ненужные документы, когда стало ясно, что войну мы не выиграем, — заговорил молчавший до сего момента Иширо Йуро.