Сад Вия

С перепугу она потеряла концентрацию и приземлилась. Это не прошло незамеченным. Глеб некоторое время наблюдал за тем, как она пытается сохранить равновесие и выглядеть при этом максимально невинно, а потом прямо спросил:

– Где ты была, Ева?

«Соврать или нет?»

– Ну, вы же видите на своей волшебной стенке, – рассмеялась она, с ужасом слыша, как наигранно звучит ее смех.

– На своей волшебной стенке я вижу то, что видят волшебные существа. Живые существа. В подземном мире это не работает.

Ева испытала такое облегчение, что у нее едва не подкосились колени.

– Я просто летала, – она улыбнулась, надеясь, что выглядит достаточно расслабленно.

– Ты просто летала, а потом в моей мастерской сработало оповещение о том, что кто-то забрался в сокровищницу Вия?

– Я не была ни в какой сокровищнице, – искренне воскликнула она, потому что вправду ведь не была.

Глеб усмехнулся и покачал головой, а потом посмотрел ей прямо в глаза. Его взгляд нервировал, а еще мужчина снова кого-то ей напомнил, но она опять не смогла сообразить, кого именно.

– Сокровища этого мира отличаются от того, что считалось сокровищами в твоем. Здесь они ценят лунный свет и заложников.

Ева нервно рассмеялась, а память тут же услужливо подсунула ей лицо юноши из гроба.

– Если я сообщу об этом Вию, он найдет способ тебя разговорить. И этот способ тебе не понравится, поверь. Но ты можешь признаться мне, и, если ты не натворила там бед, мы сделаем вид, что ничего не случилось.

– Ничего я нигде не натворила. Можете слетать и проверить. – От страха она говорила с вызовом.

– Да в том-то и дело, что не могу, ребенок. К тайному саду не может приблизиться никто, кроме Вия и Горыни. На нем такой морок, что ты можешь сто раз пролететь над ним и не увидеть ровным счетом ничего. Кто-то, бывало, даже разбивался о скалу, которой не видно. Все, что могу я, – посмотреть на него издали.

Ева потерла плечи руками, пытаясь согреться, потому что на нее накатил внезапный озноб.

– Я была в пещере. Но я не собиралась туда. – Это было ложью, но кто проверит? – Я просто увидела остров и решила его посмотреть. Вы же сами сказали, что я могу выбрать любое место.

Глеб кивнул, ничуть не тронутый вновь появившимся в ее голосе вызовом.

– Я вошла в пещеру, немного там походила, полюбовалась на скульптуры, а потом случайно дотронулась до волка. Там такой волк здоровый был, почти с меня ростом. И все. На кустах выросли красные цветы, и мне стало трудно дышать.

– Как ты вышла оттуда? – внимательно глядя на нее, уточнил мужчина.

– Я сумела добраться до фонтана с лунным светом и умылась им. Сразу стало намного легче. И я вышла.

– Ты не могла выйти. Пещера не должна была тебя выпустить, – с уверенностью сказал он. – Ты должна была заблудиться там, уснуть, а проснуться уже в темнице.

– Я не вру! – воскликнула Ева, потому что в этом действительно не врала. – Там стояла статуя, которая указывала направление, но я сразу поняла, что она обманывает, и пошла в другую сторону. А там был выход.

– То есть у тебя это даже так работает? – задумчиво сказал Глеб. – Хорошо.

Некоторое время они стояли в молчании. Глеб смотрел себе под ноги, а Ева разглядывала его, умирая от страха и чувствуя, как по спине течет липкий пот. Он ведь взрослый волшебник, который знает об этом мире все. И о волшебстве знает намного больше. Она ничего не сможет сделать, если он решит выдать ее Вию.

– Я ничего не сделала, – сдавленно прошептала она. – Просто посмотрела на цветы и скульптуры.

– Скульптуры? – Глеб чему-то усмехнулся и пробормотал: – Кажется, Вий не отдает себе отчета в том, что привел в свой мир троянского коня.

– Что? – потрясенно спросила Ева.

– Вот молодежь, – возвел глаза к небу мужчина. – Троя пала, когда данайцы принесли в дар Афине деревянного коня, в котором укрылась часть их войска. Коня приняли в городе, а ночью спрятавшиеся в нем воины перебили стражу, открыли ворота и…

– Я знаю! Я читала древнегреческие мифы, – сказала Ева и не стала добавлять, что ее просто пугает его понимание того, зачем она здесь.

Глеб помотал головой и со вздохом присел на камень. Он молчал и смотрел на море, а Ева – на него.

– Почему мы пришли именно сюда? – спросила она наконец.

– Потому что здесь нет ушей и глаз, – медленно проговорил он. – Здесь ты будто под шапкой-невидимкой.

Ева огляделась по сторонам и пожала плечами.

– Под шапкой-невидимкой совсем не так. Там уютнее.

– Пф, – фыркнул мужчина. – Помню еще из своего детства: колется, на глаза сползает… И с тебя так быстро ее снимают, что толком ничего сделать не успеваешь. Я так в садике мечтал девочку за косу дернуть, но чтобы она не поняла, что это я. А когда на нас четверых на утреннике шапки надели, то ничего и не успел.

– А я надевала настоящую, – сказала Ева. – Ну, не то чтобы надевала, но была с тем, кто ее надел. В поле действия. И там было… прикольно. Только фонари в руках были бесполезными, потому что свет становился невидимым.

Глеб посмотрел на нее с удивлением.

– А где ты надевала шапку?

– В РАВ. Но это было не слишком законно, – поспешила добавить Ева, увидев, как изменилось его лицо.