Сад времени

— Я должен рассказать вам о революции в мышлении — такой ошеломляющей, что вряд ли кто-нибудь из вас воспримет ее правильно и тем более свыкнется с ней. Поколение Эйнштейна было попросту неспособно вписаться в крутой поворот, перед которым оно оказалось; а мы с вами сейчас стоим на пороге перемен куда более грандиозных.

Заметьте: я сказал «революция в мышлении», постарайтесь помнить это выражение в течение моего рассказа. То, что я предлагаю вашему вниманию, — не выворачивание наизнанку всех известных раньше законов природы, хотя, наверное, будет похоже на то. Наши заблуждения до сих пор крылись в глубине сознания человека, а не в окружающем его мире.

Хотя то, о чем я вам поведаю, вам сперва покажется абсурдным, скоро вы перемените мнение. Ведь вам всем известно, как мы воспринимаем внешний мир — будь то Вселенная, ноготь или капустная грядка. Мы воспринимаем мироздание с помощью чувств. Иными словами, мы знаем только внешний мир вкупе с нами в качестве наблюдателя, Вселенную вкупе с наблюдателем, капустную грядку вкупе с наблюдателем, и так далее. Но ведь при любом восприятии через наши чувства абсолютно неизбежны искажения. Человечество даже не заметило, как возросла степень этого искажения, и потому основало на нем здание науки и цивилизации.

Вот вам вступление к моей теории. А теперь коротко и ясно расскажу, в чем же заключается переворот в мышлении.

Работая с Энтони Уинлоком (в последнее время, правда, наши исследования шли отдельно), я раскрыл истинную природу подсознания. Подсознание, как известно, — древняя суть и основание мозга; оно было еще до превращения человека в разумное существо. Сознание же — образование куда более позднее. И есть веские основания предполагать, что прямым назначением сознания было скрыть от человека истинную природу Времени. Теперь имеются неопровержимые доказательства — впрочем, они всегда существовали — тому, что время движется в направлении, обратном тому, в каком видим его течение мы.

Вы, конечно, знаете, как Уинлок вытащил опорный камень из-под теории единонаправленного времени. Меня же всегда занимало в основном человеческое сознание. Но, скажу еще раз, наши изыскания в этой области ясно определили, что время движется «вспять», как сказали бы вы.

Уинлок и я отталкивались от одной и той же идеи, да и та вовсе не нова. Она начала зарождаться уже у Зигмунда Фрейда. Он упомянул как-то, что бессознательные процессы в мозгу лежат вне течения времени. Как камень в реке. «Бессознательное», по его определению, и есть пародия на то, что мы зовем подсознанием. Читая Фрейда дальше, мы узнаем следующее: «Насильно подавляемые чувства и инстинкты с течением времени остаются неизменными».

В следующем после Фрейда веке — двадцатом — трещина между сознанием и подсознанием переросла в бездонную пропасть. И, как водится, об этой задавленности временем первыми завопили художники — Дега и Пикассо, а в придачу писатели — Томас Манн, Пруст, Уэллс, Джойс и прочие. От них не отставали ученые, открыв миру миллисекунды, наносекунды и аттосекунды. И в нашем столетии мода на эксперименты со временем отнюдь не устарела: нововведения — мегасекунды и гигасекунды — были приняты и тут же подхвачены на щит. Никто теперь не найдет абсурдным утверждение, будто возраст Солнечной системы сто пятьдесят тысяч терасекунд. Вы читали роман нашего знаменитого Марстона Орстона — ну, тот, где в четырех миллионах слов описываются действия девушки, раскрывающей окно?

Все это — яркие примеры титанических усилий, которые сознание и разум затрачивают на подавление человеческого подсознания. Но результаты моих изысканий положат конец господству заблуждений. Само собой, все это произойдет не в мгновение ока: я только завершил то, что начали задолго до меня, а люди наверняка не сразу осознают верность плодов столь длинного пути. Еще в четвертом веке святой Августин писал следующее: «In te, aime meus, tempora metior» — «Тобою, разум, измеряю время. Но меряю не то, что оставляет след. Только сам след я измеряю, когда думаю, что измеряю время. Таким образом, либо след этот и есть само время, либо я не измеряю время вовсе». Как видите, Августин был всего на шаг от истины, как это часто случается с гениальными людьми: ведь гений ближе всего стоит к подсознанию.

А теперь — особое внимание. Все, что вы только что слышали, я рассказал, оперируя старыми понятиями — к которым все мы привыкли. Но теперь я перескажу то же самое по-новому, согласно единственно верной концепции Времени. Привыкайте — этому вы наверняка будете учить своих детей!