Сад Змей

Закатив глаза и сделав глубокий дрожащий вдох, я босой зашлепала обратно в рощу. По пути вызвала в памяти воспоминание, которое непременно должно было всколыхнуть во мне ярость: Орион, нависший над королем Камбриэлем, убивающий того, кого я поклялась уничтожить. Орион, отнявший у меня возможность отомстить…

Перед мысленным взором увидела, как кровь Камбриэля брызжет на камни, и во мне начал нарастать гнев, мышцы напряглись. Как раз нужное количество силы.

Я распахнула глаза, заметив, как ветер хлещет по кронам деревьев, а от моего тела исходит слабое золотистое сияние. Я раскрыла книгу и начала произносить заклинание. По мере чтения по коже бежали мурашки, на периферии зрения мелькали призрачные образы. Притаившиеся между стволами тени, казалось, переплелись с лучами света.

Я снова опустила взгляд на страницу, и мне потребовалось мгновение, чтобы отыскать нужную строчку. Пришлось начинать сначала. Я старалась тщательно выговаривать каждое слово. Волосы на загривке встали дыбом, когда я почувствовала, что открываю дверь в могущественный мир прошлого. Заметила проблески серебристых огоньков. Из земли ко мне устремилась сила, начала подниматься по моему телу.

Сияя, я ощутила первобытную связь с окружающим миром, с поколениями смертных и демонов, живших до меня, что вышли из лесной почвы, а впоследствии напитали ее своими телами. Ночь раскинула затененную мантию, и я вдохнула влажный древний воздух леса. Именно здесь – в дикой природе – лилит было самое место.

Магия обвивалась вокруг меня по мере того, как чтение заклинания подходило к концу. Но вместе с ней в мой разум вторглись и непрошеные воспоминания: крепко вцепившиеся в меня руки Ориона, когда он прижимал меня к столбику кровати; наш глубокий, чувственный поцелуй, вытесняющий все прочие мысли…

Я попыталась загнать вожделение в самый дальний уголок сознания и, завершая заклинание, объявила: «Хемош».

Из моего тела хлынул свет, и я попыталась приглушить пыл эмоций воспоминаниями о самом худшем дне в своей жизни. Внезапно мне почудилось, что я чувствую окутывающий запах жженого кедра – аромат Ориона. Его кожа сияет золотом.

Когда я откинулась на кровати, устремленные на меня глаза Ориона потемнели, потому что увиденное ему нравилось. Он вот-вот потеряет над собой контроль…

– Чего же ты так боишься?

– Тебя.

Я услышала доносящийся откуда-то издалека голос Шай, зовущий меня по имени. Но в ее мире меня больше не было. Тело становилось все горячее, ярче, оно содрогалось от силы звезд, пока, наконец, разум не перестал формировать слова. Отныне я обитала в мире света.

Не зная, стою ли по-прежнему на твердой земле и есть ли у меня тело.

* * *

Очнулась я в объятиях Ориона, слушая, как он ругается. Я открыла было рот, чтобы что-то сказать, но не смогла вспомнить, как использовать речь и как здесь оказалась. Знала только одно: мне нужно исцелиться, а для этого нужно прикасаться к его телу.

Находясь будто бы в бреду, я не сводила глаз с его квадратной челюсти. Наконец-то забыла и его имя тоже.

Глава 19 Орион

Я взял Роуэн на руки и отнес ее в свою комнату. Стоило мне увидеть струившуюся с пустоши вспышку света, как в голове заскребли когтистые лапы паники. Расправив крылья, взмыл в небо и обнаружил ее на поляне в пыли и пепле. Воздух вокруг мерцал золотом.

Магия Роуэн уничтожила все близлежащие деревья, а она лежала в центре выжженного круга обнаженной – одежда не выдержала натиска хаоса. Ее нагота на миг ошеломила меня, лишив возможности рассуждать благоразумно. Но стоило мне сообразить, как сильно Роуэн нуждается во мне, и мысли снова обрели кристальную ясность.

Я не чувствовал ее души.

Роуэн явно была здесь; я видел ее, ощущал вес тела в своих руках и запах спелой вишни, к которой примешивалась нотка лесного мха. Ее грудь поднималась и опускалась с каждым вдохом и выдохом. Но искра жизни в ней угасла. Обычно я ощущал ее энергию, которая воспринималась чем-то само собой разумеющимся, пока она не замолкала, подобно музыке сфер или… внезапно вышедшему из строя кондиционеру.

Я подозревал, что энергия Роуэн, моей звезды-близнеца, была такой еще до нашего знакомства, а может, и с самого рождения, – вибрирующей, гудящей силой на краешке моего сознания.

Когда беснующаяся толпа пуритан повесила ее в подземном мире, я пережил ту же ужасающую тишину, отчего мое сердце сковал страх.

Я осторожно положил Роуэн на кровать. Ее руки были закинуты за голову, а волосы разметались, как у русалки. Или как у утопленницы Офелии – именно так ее обычно изображали на картинах. Когда на кону стояло королевство, полоумный кровожадный принц Гамлет вовлек ее в пучину безумия, и она выбрала смерть…

Горло у меня перехватило от чувства жалости.

Черт-черт-черт! Это же я – тот безумный смертоносный принц, и посмотрите, что я натворил. Мне следовало всегда находиться рядом с Роуэн, а не изгонять ее из города.

Бросив мне под ноги перчатку, Роуэн выглядела свирепой, а сейчас, напротив, казалась невероятно нежной: алебастровая кожа, тонкие запястья, измазанные грязью икры и спина.