Садовник

— Так, парни! Теперь осторожнее! — распорядился он. — Балку уберите! Здесь труп.

Пожарные мгновенно забыли про все и сгрудились возле обгоревшего тела.

— Балку, я сказал, уберите! — заорал Мигель. Он уже почувствовал охотничий азарт.

Пожарные подцепили баграми огромную балку, на счет «три» сдвинули ее в сторону, и Мигель охнул. Рядом лежал второй труп. Можно было даже сказать, они лежат вместе, почти в обнимку. Один поменьше, а второй… да, второй был при жизни достаточно крупным мужчиной.

Мигель тут же потребовал воды, проследил, чтобы остатки углей вокруг тщательно, но не чрезмерно залили, и опустился на корточки.

Тела сильно обгорели. Он прикинул место расположения и понял, что это самый центр, где-то в районе кафедры.

— Падре Франсиско! — позвал он. — Идите сюда! Взгляните, пожалуйста, это не ваш помощник?

Тряся огромным толстым телом, падре тут же подбежал, рухнул на колени и всмотрелся.

— Этот маленький?

— Да.

Падре нагнулся еще сильнее, но только покачал головой.

— Я не знаю, сын мой… разве поймешь?

Мигель сокрушенно крякнул. Хуже ситуации и придумать было нельзя. Трупы есть, а толку нет.

***

Эту ночь Себастьян почти не спал. Он видел и далекое зарево горящего храма, и суету в доме, но у него были дела поважнее.

Первым делом он достал из-под кровати сундучок отца и вскрыл его изогнутым садовым ножом. Осторожно взял в руки и сразу же отложил в сторону перевязанную кожаным шнурком толстенную пачку денег. Достал и развернул обернутую полотном Библию — точь-в-точь как та, что досталась от сеньоры Долорес ему самому. Аккуратно просмотрел потрепанную колоду карт с фотографиями голых женщин вместо рисунков. И только в самом низу увидел фотографию матери в рост.

Он узнал ее сразу, даже несмотря на пять выжженных сигаретой отверстий. Два почти слившихся в одно на месте глаз, два на груди и одно прямо под животом. Идущую понизу жилетки до боли знакомую кайму мальчик бы не перепутал ни с чем. Себастьян прижал ее к щеке, но прикосновение фотографии только холодило кожу — и все.

Он сложил все обратно, сунул сундучок под пол и улегся на отцовский набитый соломой матрас. Было мягко, и только запах приходилось терпеть.

Это было как-то странно. Отца нет, а запах еще есть; весь сад принадлежит только ему, но почти все здесь, кроме самых старых деревьев, посажено отцом. Себастьян представил себе, как переделает все по-своему, истребляя то, что осталось от отца, тихо рассмеялся, повернулся на бок и закрыл глаза, точно зная, что теперь всегда будет спать спокойно.

***

К четырем утра трупы отвезли в участок, городской врач Анхелио Рамирес осмотрел ноги одного из трупов и кивнул.

— Это Хуан Хесус, помощник падре Франсиско. Вот этот перелом, видите? Он неправильно сросся.

— А второй?

Сеньор Рамирес поправил пенсне.

— Не знаю, Мигель. У меня этот мужчина, кажется, не лечился.

— И многие у вас не лечились? — заинтересовался Мигель.

— Половина мужчин — точно, — выпятил губу Рамирес. — Вы же знаете наших горожан. Священника они позовут, а вот врача… далеко не каждый раз. Хотя… — он горестно усмехнулся, — деньги мы берем оба.

***

Следующие два дня обернулись для начальника полиции очередными испытаниями. Уже на следующий день, едва он уселся в машину, чтобы съездить и еще раз, уже при свете дня, осмотреть пожарище, его окликнули:

— Господин лейтенант!

Мигель обернулся на голос. В воротах, рядом с молоденьким полицейским, стояла женщина из дома Эсперанса… как ее… ах да — Кармен.

— Не сейчас, Кармен! — отмахнулся он и завел машину. — Ты что, не видишь, что вокруг творится?!

— У нас садовник пропал, господин лейтенант! — рванулась Кармен к нему и ухватилась за дверку машины.

— Садовник? — нахмурился Мигель. — И что ты от меня хочешь?

— Я думаю, это сеньор Хуан его вчера… из ружья. Вы же помните? Я вчера говорила… Вы еще капрала к нам прислали!

Мигель посмотрел в ее честные, встревоженные глаза и вдруг осознал, что в этом городе это первый случай, когда работник доносит на хозяина. И от этого по его спине пробежал холодок.

— Хорошо, Кармен, я приеду, — кивнул он и тронул машину с места.

***

Конечно же, он не приехал, и когда на следующий день Кармен снова отыскала лейтенанта Санчеса, тот был с головой погружен в расследование поджога храма. А в том, что это — поджог, он перестал сомневаться, едва обнаружил на пепелище прогоревшую канистру и сопоставил это с тем, что услышал от прокурора и алькальда.

Те, кто это организовал, наверняка рассчитывали выставить поджог как результат возмущения народа речью кардинала Сегуры. Но если в других городах Испании этот номер успешно прошел, то здесь поджигатели явно оплошали. Как только люди увидели пожар, они кинулись его тушить. Кроме того, похоже было, что Хуан Хесус, помощник падре Франсиско, не только обнаружил поджигателя, но и боролся с ним. По крайней мере, именно так начальник полиции склонен был объяснить тот факт, что тела нашли рядом, почти в обнимку. И начальник полиции подозревал, что второй погибший — кто-то из приезжих, и скорее всего из анархистов.